При создании Рыбинского водохранилища было затоплено междуречье Мологи и Шексны в месте впадении этих рек в Волгу. Когда-то это понижение местности заполняли воды древнего озера. Прошли тысячи лет после того, как молодая Верхняя Волга спустила озеро. По его обсохшему дну потекли реки, выросли леса, образовались болота. Потом пришли люди, распахали землю, построили города и деревни. Создание водохранилища, по сути дела, восстановило озеро, наполнив озёрную котловину. В результате затопления ушли под воду поля, луга, леса, реки, озера, болота и более 700 населенных пунктов. Это была масштабная экологическая и социальная катастрофа. Люди были вынуждены покинуть свои дома и переселяться на новые места. О социальных проблемах, связанных с затоплением и переселением людей сказано и написано очень много. Это действительно трагическая страница нашей истории. А вот что происходило с природой, как она реагировала на организованный человеком потоп, как приспосабливалась к существованию в новых условиях, известно лишь узкому кругу специалистов. На нашем канале мы уже рассказывали о судьбе затопленных болот, превратившихся в плавучие торфяные острова. В этом материале речь пойдет о затопленных лесах.
Перед затоплением Молого-Шекснинского междуречья проводилась подготовка ложа Рыбинского водохранилища. В первую очередь дно будущего водоема надо было очистить от леса. Как вы помните, это были 30-е годы ХХ века. В то время в СССР такие работы проводились силами заключенных, а организация работ была возложена на Волгострой - специальное строительно-монтажное управление НКВД, занимавшееся строительством Угличского и Рыбинского гидроузлов. Волгострой был создан в соответствии с постановлением Правительства, которое тогда называлось Совет Народных Комиссаров (СНК) СССР в сентябре 1935 года. Главное управление Волгостроя находилось в городе Рыбинске. По всей предназначенной для затопления территории были организованы лагерные пункты, где за колючей проволокой, под охраной жили заключенные. Общая площадь уходящих под затопление лесов составляла 2,31 тыс. квадратных километров. Леса были очень разные по своему составу и хозяйственной ценности. Естественно, что в первую очередь вырубались наиболее ценные спелые сосновые и еловые леса, а также дубовые рощи в поймах рек. К началу затопления бОльшая часть хозяйственно-ценных лесов была вырублена. Значительные площади хвойного, березового, осинового и ольхового мелколесья никто не рубил и они ушли под затопление.
Заполнение водохранилища началось в апреле 1941 года. А уже в июне того же года грянула Великая Отечественная война. Вражеские войска быстро продвигались к Москве, немецкие самолеты долетали до Рыбинска. Они могли разбомбить плотину, и тогда поток воды хлынул бы на Ярославль. Было принято решение водохранилище в полном объеме не заполнять, в связи с чем на проектную отметку 102 м над уровнем моря оно вышло только в 1947 году.
Поскольку средняя глубина водохранилища составляла всего 6 м, и лишь в наиболее глубоких участках, расположенных в котловинах озер доходила до 28-30 м, то затопленные леса возвышались над водой. Где-то леса поднимались из воды почти на всю высоту стволов, а где-то из-под воды торчали только верхушки деревьев. Находящиеся под слоем воды деревья погибли далеко не сразу. На них ещё несколько лет распускались листья.
Лишь на первый взгляд затопленные леса выглядели мрачными и безжизненными. Вот как описывает их в своей статье в сборнике Трудов заповедника, главный лесничий Дарвинского заповедника Лев Николаевич Куражковский:
«В первый год затопления ещё живые затопленные леса представляли очень необычное и красивое зрелище. Зеленые кроны лиственных деревьев и кустарников поднимались прямо над водой. Каждая поляна или прогалина представляла собой красивое озеро среди леса. Поверхность воды была покрыта ярко-зелеными пятнами ряски и других водных растений. По прошествии нескольких лет леса погибали и засыхали. Участки погибших и побуревших затопленных лесов представляли издали безотрадную картину умирания и придавали унылый вид ландшафту водохранилища. Однако эта унылость и безжизненность казалась такой только издали. Мёртвые внешне леса были полны жизни. Повсюду раздавались громкие песни зябликов, приспособившихся гнездиться здесь и выводить потомство. Там же жили белые трясогузки, серые мухоловки и мухоловки-пеструшки, стрижи, синицы и скворцы. Повсюду было слышно постукивание дятлов, то и дело с шумом поднимались среди леса утки. Колонии серых цапель занимали целые участки леса. В затопленных лесах гнездились и охотились орлан-белохвост, скопа и большой подорлик. Повсюду в затопленных лесах гнездились серые вороны.»
Стволы деревьев гасили волнение воды, усмиряя волнобой. В спокойной воде между ними развивались заросли водных растений: рдестов, урути, пузырчатки, ряски, водокраса и многих других, среди которых обитало множество мелких водных животных. В этих зарослях жили различные моллюски, личинки ручейников, личинки стрекоз, различные виды жуков, личинки комаров-хирономусов, более известные как мотыль и множество других водных беспозвоночных. Это была прекрасная кормовая база для рыб и водоплавающих птиц. Именно поэтому в затопленных лесах во время миграций собирались многотысячные стаи кряквы, шилохвости, свиязи. Нам сейчас трудно представить, но стаи пролетных уток нередко достигали 100-150 тысяч особей!
В тихой воде среди зарослей водных растений жили и размножались лини и караси, ставшие редкими в водохранилище после гибели и исчезновения затопленных лесов.
Затопленные леса обеспечивали защиту водоплавающих птиц во время линьки. Дело в том, что у этих птиц при линьке одновременно выпадают маховые перья и они на некоторое время полностью утрачивают способность к полету. На это время они забираются в самые труднодоступные, хорошо защищенные места. Так, в затопленных лесах вокруг торфяников Центрального Мыса собирались на линьку до 1000 серых гусей – это было самое крупное скопление птиц этого вида в Верхневолжье. В дальнейшем серый гусь у нас почти полностью исчез и сейчас встречается очень редко и даже не каждый год.
С затопленными лесами была тесно связана серая цапля, первые колонии которой появились в 1948 году. Наибольшее количество цапель было учтено в 1949 году (654 гнезда в 7 колониях). В дальнейшем шло постоянное снижение численности гнезд и колоний, связанное с выпадением затопленных лесов. В 1971 году была отмечена последняя колония серой цапли в заповеднике из 30 гнезд. Больше серая цапля в заповеднике не гнездилась, хотя несколько их колоний существует в прибрежных лесах на водохранилище за пределами заповедника. На фотографии ниже показана колония серых цапель на острове Ваганиха под Череповцом в 2008 году.
С затопленными лесами связан начальный период формирования популяций скопы и орлана-белохвоста. До образования водохранилища скопа, в числе нескольких пар, гнездилась вблизи крупных озер на заболоченном водоразделе, орлана-белохвоста в то время в Молого-Шекснинском междуречье на гнездовье не было вообще .
После образования водохранилища и Дарвинского заповедника скопа и орлан начали гнездиться в затопленных лесах. Численность обоих видов постепенно возрастала.
Затопленные леса в этот период были одним из основных элементов ландшафта северной части водохранилища. К 1950 году большая часть их уже засохла. Мертвые деревья стояли полосой вдоль побережья шириной в несколько километров. Некоторые участки густого затопленного леса были сплошь забиты стволами упавших деревьев, плавником и древесным мусором, образуя непролазные дебри. Но в некоторых участках можно было плавать на лодках по просекам и лесным дорогам.
Затопленные леса подвергались воздействию ветра, волн и особенно льда. Если ветер и волны лишь изреживали их, роняя отдельные деревья, то подвижные ледяные поля срезали целые участки леса при весеннем ледоходе. Ветра обламывали ветки, срывали кору, ломали кроны.
Затопленные леса на Рыбинском водохранилище существовали примерно 30 лет, с 1945 по 1975 г. В дальнейшем они становились все реже, превращаясь в скопление высоких пней, лишенных веток и коры, пространство между которыми было завалено мертвыми стволами.
К концу 70-х годов затопленные леса почти совершенно исчезли. К настоящему времени от них остались пни, коряги и скопления стволов на всплывших торфяных островах.
В начале 80-х годов водохранилище полностью очистилось от затопленных лесов.
К настоящему времени от затопленных лесов остались лишь пни и коряги в зоне временного затопления. Они обнажаются при снижении уровня в маловодные годы.
Затопление и постепенная гибель лесов в течение трех десятилетий была одним из множества процессов, прошедших за время жизни Рыбинского водохранилища. Изучение этих процессов было одной из главных задач Дарвинского заповедника, сотрудники которого продолжают вести наблюдения за всеми элементами природного комплекса, находящимися под влиянием огромного искусственного водоема.