Николай II подписал в августе 1914 года Высочайший манифест о войне с Австро-Венгрией.
Причины Первой мировой войны
28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии в ответ на отклонение изначально невыполнимого ультиматума. В ответ Россия начала мобилизацию своих войск, после чего Австро-Венгрия обратилась к Германии, которая потребовала прекратить призыв в армию, угрожая войной. Николай II несколько раз предлагал Вильгельму II различные варианты мирного разрешения конфликта, начиная от специально созванной для предотвращения войны конференции в Гааге и заканчивая честным словом, что войска не произведут ни одного выстрела, пока ситуацию можно спасти мирным путем. Однако Вильгельм был непреклонен и выставил ультиматум: либо прекращение мобилизации, либо война. На ответ давалось всего несколько часов.
1 августа немцы объявили войну России и на следующий день вышли к бельгийской границе, выдвинув бельгийцам ультиматум о пропуске немецких частей к французской границе. На ответ давалось 12 часов. На следующий день немецкие войска вторглись на территорию Бельгии и объявили войну Франции, после чего англичане объявили войну Германии.
Объявление войны в каждой стране сопровождалось невероятной эйфорией. Никогда еще люди так радостно не встречали известий о начале боевых действий. Толпы людей выходили на площади, радостно размахивали шляпами и кидали в воздух чепчики.
Немецкие социалисты сплотились вокруг кайзера, российская оппозиция в патриотическом порыве забыла о своей ненависти к монархии, даже буйные британские суфражистки агитировали женщин помогать стране в борьбе с немецким милитаризмом и идти на заводы вместо мужей, ушедших на фронт.
Различные мемуары оставили немало свидетельств того, как в разных странах реагировали на объявление войны.
Во Франции война также была встречена всеобщим ликованием. Толпы людей собирались на вокзалах проводить мобилизованных резервистов. Девушки отправлялись на фронт, чтобы стать сестрами милосердия.
В Британии речь министра иностранных дел Эдуарда Грея в парламенте, где он объяснял необходимость вступления в войну, была встречена неистовыми аплодисментами. Парламент, слушавший его с «напряженнейшим вниманием» более полутора часов, разразился бурными аплодисментами, красноречиво говорившими об одобрении.
В Германии эйфория была столь сильной, что даже получила в истории и литературе отдельное название — «Августовское воодушевление». Иногда этот период единения немцев еще называют «духом 1914 года». Сам кайзер Вильгельм, облаченный в армейскую полевую форму, выступал с балкона своей резиденции перед возбужденной толпой: «Для Германии настал грозный час испытаний. Окружающие нас враги заставляют нас защищаться. Да не притупится меч возмездия в наших руках… А теперь я призываю вас пойти в церковь, преклонить колени перед Богом, справедливым и всемогущим, и помолиться за победу нашей доблестной армии».
Всеобщее ликование и единение завладело немцами. А вот какими словами описывал нахлынувшие на него чувства Адольф Гитлер, будущий глава Третьего рейха, оказавшийся 1 августа на Одеонсплаце в Мюнхене, где в этот день зачитывали указ о полной мобилизации: «Нисколько не стыдясь своих чувств, я упал на колени и всем сердцем благодарил Господа за оказанную мне милость жить в такое судьбоносное время».
Известный своими левыми и пацифистскими взглядами писатель Стефан Цвейг во «Вчерашнем мире» описывал притягательное чувство солидарности, охватившее немецкий народ, которому было сложно противостоять: «Как никогда, тысячи и сотни тысяч людей чувствовали то, что им надлежало бы чувствовать скорее в мирное время: что они составляют единое целое».
