В какой-то момент начинаешь ловить себя на том, что говоришь с детьми словами своих родителей. Причем, самыми дурацким, из всех, что когда-то были сказаны тебе.
«Вот будут свои дети - поймёшь».
И тут же, про себя: «Как так-то? Я же обещал себе тогда, когда это всё мне летело, что сам -ни в жизнь так не скажу».
А вот говоришь. И интонации те же. И лицом также, как твои родители, «пересаливаешь».
И дети, ну – те, что уже твои, смотрят на тебя, волчата, так будто знают, что ТОГДА, ты обещал так не говорить, а сейчас вот заговорил.
И от этого ты начинаешь заводиться больше, говорить громче и глупееe. Что-нибудь совсем уж неуместное: «Вот помру – тогда пожалеете»…
«Тьфу, твою ж мать» - это уже опять про себя. «Это что же, всё у меня в голове хранилось? Я же выбросил… Вроде…»
Помру. Пожалеете.
Конечно пожалеют. Ты ж помер. Они же тебя любят. Они и сейчас тебя жалеют. Потому и смотрят так. А ты думаешь, что как волчата.
Они вообще про тебя понимают лучше, чем ты про них.
Тебе за ними не уследить и не угнаться. Ты только Моргенштерна запомнил, а за ним уже следующий десяток стоит. Учи, вникай, слушай эту говнину.
А про тебя же всё просто: «Стинг-шмуинг», «Футбол-шмутбол»…
Что там сложного-то?
Ты для них как милый, старый пёс. В целом – вполне в силе и «шугануть», может и цапнуть при случае. Но круг интересов минимальный: что-то там про работу, какие-то там сомнительные посиделки, с такими же как сам старыми барбосами.
Что тут изучать?
Где здесь тайна?
Что они должны понять?
Сейчас такая жизнь, что то что ты помер, поймут не сразу. Подумают: «челлендж какой-то».
Так что- береги нервы. Не трать впустую. Ну а если они опять на тебя как волчата смотрят, ты им прям так вслух возьми да и скажи: «Батя-то может и ебанэ слегка, но помяните мои слова: лет через тридцать вы со своими волчатами будете также разговаривать. Ага.»
«Помяните»
«мои»
«слова…»
Дно, конечно.
Но ты всё равно скажи. Предупредишь, хотя бы.