Обобщающим рапортом А. П. Зеленого о периоде его пребывания на должности старшего морского начальника русских Морских сил в водах Финляндии редакция сборника завершает публикацию ряда документов из фондов РГАВМФ о событиях в этой стране в апреле–мае 1918 года и судьбе кораблей и судов и их экипажей, оставшихся в ее портах после передислокации главных сил Балтийского флота из Гельсингфорса в Кронштадт.
При подготовке к печати документ подвергнут археографической обработке, пометки, сделанные от руки в конце листов рапорта, сохранены, а на полях, как несущие поясняющую нагрузку и не влияющие на изложение, опущены.
Секретный рапорт старшего морского начальника русских Морских сил в водах Финляндии А. П. Зеленого начальнику Морских сил Балтийского моря
№ 1232
Яхта «Штандарт» 24 июля 1918 года
Приказом по флоту Балтийского моря от 8-го апреля 1918 года за № 236 на меня были возложены обязанности старшего морского начальника русских Морских сил в водах Финляндии, с подъемом моего флага на учебном судне «Память Азова» и с прикомандированием в мое распоряжение поименованных в приказе от 9-го того же апреля за № 238 чинов штаба командования флотом и комиссаров Совета комиссаров Балтийского флота, с сохранением за всеми последними содержания по занимаемым ими в штабе командования должностям.
Согласно предписания командования флотом от 9-го того же апреля за № 583/оп. мне были предоставлены права командующего флотом в отношении находившихся на территории Финляндии русских судов, портов, батарей и крепостей.
Независимо от сего, в случае перерыва сообщения Гельсингфорса с Петроградом я пользовался правом во всех вопросах, хотя бы и превосходящих власть командующего флотом, принимать нужные решения за личною моею и состоявшего при мне комиссара ответственностью.
Вместе с тем мне было вменено в обязанность, по вступлении германских вооруженных сил в г. Гельсингфорс, руководствоваться в своих действиях требованиями заключенного 5-го апреля 1918 года в г. Гангэ между русским и германским морским командованиями соглашения, с соблюдением общих положений Брест-Литовского мирного договора 3-го марта 1918 года (см. дело моего штаба № 1, предписание за № 583/оп.).
В пределах возложенных на меня обязанностей и предоставленных мне прав общие задачи моей деятельности по должности старшего морского начальника в водах Финляндии распадались на три главнейших части:
1. Общее направление и согласование действий личного состава судов, портов, батарей и крепости для возможно успешного осуществления ликвидаций на финляндской территории русских военно-морских вооруженных сил, а также всестороннее освещение и оценка политического положения и событий в Финляндии, главным образом, в местах расположения судов.
2. Сохранение судов русского, как военного, так и коммерческого, флота, а равно всех принадлежащих русской казне плавучих средств и военно-морских сооружений.
3. Меры к обеспечению безопасности личного состава флота и семейств военнослужащих, а также посильная охрана личности и имущественных интересов всех находившихся в Финляндии русских граждан.
Дальнейшее изложение доклада вызывает необходимость предпослать краткий общий обзор положения, создавшегося после ухода 11-го апреля в Кронштадт главных русских морских сил и командования Балтийским флотом с указанием главнейших моих мероприятий по вступлении в должность старшего морского начальника в водах Финляндии, а равно событий, определивших с первых же дней условия пребывания в водах Финляндии русского флота и пределы и характер деятельности русского морского командования.
I. Общие распоряжения по флоту
В полдень 11-го апреля 1918 года, после ухода совместно с последним караваном судов посыльного судна «Кречет» с главным русским морским командованием, мною был поднят мой флаг на учебном судне «Память Азова», на котором тогда же разместился мой штаб и комиссары Жемчужный и Калачев.
Вверенные моему командованию суда были рассеяны по разным гаваням Гельсингфорса и требовали сосредоточения, что и было выполнено 11-го того же апреля с переводом всех оставшихся русских судов в Северную гавань.
Тогда же мною было приступлено к точной регистрации судов и их личного состава, а равно к организации моего штаба. Одновременно были приняты меры к установке радиотелеграфа и тщательной проверке по всем судам обусловленного Гангэудским договором разоружения.
12-го апреля, в 9 часов утра, согласно принятому мною совместно с главным комиссаром Жемчужным решению, вытекавшему из требования Генгэудского договора, при отсутствии других определенных указаний, был поднят на всех русских судах военного назначения военный Андреевский флаг (по приказу моему за № 3).
На других судах сообразно их категориям и в соответствии с Морским уставом были подняты русские транспортные и портовые флаги. Кроме судов под упомянутыми флагами в Северной гавани и частью на рейде Гельсингфорса к этому времени уже находились:
1) Состоявший в распоряжении Российского Общества Красного Креста отряд из восьми судов «Госпитальной флотилии Красного Креста Балтийского моря» — под флагами русским национальным (коммерческим) и флагами Красного Креста и датским национальным в знак покровительства нейтрального датского Красного Креста;
2) Отряд судов «Трудовой артели по тралению мин» (в составе 36 бывших военных судов, в том числе 16 старых миноносцев, и госпитального судна «Лава») — под русским национальным флагом;
3) Ряд судов разного типа, находившихся в распоряжении Ликвидационной комиссии, а равно переданных в частные общества, — также под русским национальным (коммерческим) флагом, а некоторые из них, иностранного происхождения, вовсе без флага.
В тот же день, в полдень 12 апреля, во исполнение пункта 8-го Гангэудского договора на всех без исключения русских судах, в Свеаборгском порту, на вышке Службы связи, на маяке «Грохара», Свеаборгской крепости и береговых укреплениях был поднят, согласно упомянутому приказу за № 3, в знак нейтралитета бело-красный флаг «Щ», о чем сообщено по радио германскому морскому командованию.
II. События в Гельсингфорсе, появление германских вооруженных сил и
финской Белой гвардии
11, 12, 13 и частью 14-го апреля, когда окончательно было сломлено упорное сопротивление красногвардейцев, в предместьях Гельсингфорса и самом городе происходили военные действия.
12-го апреля, с утра, в Гельсингфорсе начались партизанские выступления отдельных мелких отрядов Белой гвардии. К полудню германские войска вступили в предместья города. Вечером 12-го числа у маяка «Грохара» показалась германская эскадра, и тогда же, а также в ночь на 13-е апреля части германских войск (пехота, морская пехота и десант с судов) высадились в Сандвике и Скатуддене.
Во главе германского флота в качестве командующего Отрядом особого назначения Восточного (Балтийского) моря стоял контр-адмирал Маурер, впоследствии (29 апреля) сдавший морское командование контр-адмиралу фон Усслару. В должности командующего германским Экспедиционным корпусом состоял генерал граф фон дер Гольц.
Ввиду крайне упорного, ожесточенного сопротивления красногвардейцев, занимавших в самом городе отдельные здания для обороны, германский флот прибег к обстрелу этих зданий из судовых орудий.
Надлежит отметить, что 12-го апреля еще при обстреле города с дальних позиций снаряды стали падать в Северной гавани, в месте расположения русских судов, причем два снаряда разорвались в непосредственной близости (у правого и левого борта) кормовой части «Памяти Азова». Этот обстрел был прекращен после посылки радио германскому адмиралу. Случайными жертвами от ружейного огня в городе стали находившийся на госпитальном судне «Лава» военно-морской врач Кистяковский, убитый пулею, и несколько матросов, убитых и раненых на судах в Южной гавани, фамилий коих установить не удалось.
III. Требования германо-финских властей
13 и 14-го апреля состоялся обмен визитами между мною и германским адмиралом Маурером.
Еще 13-го апреля после полудня, вслед за появлением на внутреннем рейде и гаванях Гельсингфорса судов германской эскадры, во главе коей находились дредноуты «Вестфален» и «Позен» и броненосец «Беовульф», ко мне на «Память Азова» от имени германского адмирала прибыли его флаг-капитан, капитан-лейтенант Кип, и капитан-лейтенант Вольф, из коих на последнего, как выяснилось, было возложено вести все дальнейшие переговоры с русским морским командованием.
Со стороны моего штаба для той же цели мной был назначен и.д. начальника штаба Л. В. Сахаров.
Во время упомянутых выше свидания и посещения, а также на состоявшемся вечером 13 апреля на «Памяти Азова» совещании при участии со стороны германского командования капитан-лейтенанта Вольфа и с русской стороны бывшего коменданта Свеаборгской крепости Кованько и председателя Народно-промышленного комитета Ю. К. Старк, а 14-го апреля при участии двух представителей финляндского правительства, из коих бывший лейтенант русского флота Роос проявлял резко враждебное отношение к России, между прочим упомянув, что Финляндия не признает русского правительства и заявив, что Финляндия находится с Россией в состоянии войны*, были предъявлены основные требования германского командования и финляндских властей, определенно установившие крайнюю трудность, почти безнадежность успешного выполнения задач, возложенных на русское морское командование в Финляндии...
© А. П. Зеленой
Фрагмент статьи из сборника "Гангут" №93/2016
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut