После войны, когда миллионы советских солдат получили возможность сравнить степень нищеты, царившей в стране победившего социализма, с богатством разоренной Европы, вечный поиск неблагонадежных элементов перешел на новый уровень.
Карательным органам была дана установка с особой тщательностью выявлять и искоренять настроения, указывающие на преклонение перед западным образом жизни.
Институт доносительства, поощряемый все годы советской власти, получил новый импульс.
Такая политика незамедлительно дала свои результаты, и уровень репрессий стал постепенно приближаться к довоенным показателям.
Особое внимание уделялось кадровому составу армии и флота, поэтому, к рапорту капитана первого ранга Алферова, написанному в начале 1947 года, компетентные органы отнеслись со всей серьезностью.
Бдительный офицер сообщал о передаче, группой советских адмиралов, секретных данных, содержащих государственную тайну, потенциальному противнику, в лице английских империалистов.
Звания заговорщиков были столь высоки, что работу чекистов курировал сам товарищ Сталин, тем более что в списке значилась фамилия наркома военно-морского флота Н.Г. Кузнецова (хотя он любил это делать независимо от масштабов личности обвиняемых).
Изначально Иосиф Виссарионович планировал ограничиться «судом чести», совсем недавно введенными им лично и уже успешно опробованными на других отступниках, но вникнув в суть дела, Верховный Главнокомандующий, с радостью осознал, что без громкого процесса здесь не обойтись.
В ходе предварительного следствия выяснилось, что адмиралы Л.М. Галлер, В.А. Алафузов и Г.А. Степанов, с ведома наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова, еще в 1944 году, передали англичанам все данные на советскую авиационную торпеду «45-36 АВА» и германскую торпеду «Т-V Цаункёниг».
Судя по материалам дела, налицо был факт преступной халатности, а, с учетом начавшейся «холодной войны», и предательства интересов родины.
Если бы, нарушая законодательство страны Советов, в процессе могли участвовать адвокаты, то «дело адмиралов» прекратилось бы еще на начальной стадии следствия.
Дело в том, что немецкий подводный снаряд, снятый с потопленной субмарины U-250, был усовершенствован после передачи его британским представителям.
До этого, основным недостатком торпеды, в случае промаха, являлась опасность ее самонаведения на шум винтов, исходящего от самой подводной лодки.
Что касается отечественного снаряда, то секретная технология его производства перестала быть тайной после того, как шесть экземпляров попали в руки немцев, во время временной оккупации Севастополя.
Однако эти доводы самих подсудимых не были услышаны, и обвинение для всех троих сводилось к единой формулировке: «Адмиралы Галлер, Алафузов и Степанов, раболепствуя перед заграницей, забыв о чести и совести советских адмиралов, беспечно отнеслись к своему служебному долгу».
Все, кто принимал участие в процессе, прекрасно знали, что без санкции первого лица, ни один военачальник, какой бы пост он не занимал, не рискнул бы поделиться секретными технологиями с союзниками.
Но, по устоявшейся традиции, ни одна из сторон не напомнила об этом обстоятельстве, а подсудимые частично признали свою вину, отрицая только «низкопоклонство перед Западом».
Военная коллегия Верховного суда СССР сочла возможным учесть прошлые заслуги адмирала флота Кузнецова Н.Г. и не привлекать его к уголовной ответственности, одновременно с этим его понизили в звании до контр-адмирала и сняли с должности.
Остальные фигуранты громкого дела были осуждены на различные сроки заключения, с лишением всех регалий.
Бывший адмирал Геллер отделался четырьмя годами тюремного заключения, но, сразу же, был помещен в психиатрическую больницу, где умер от туберкулеза в июне 1950 года.
При этом место его захоронения не известно.
Разжалованные Алафузов и Степанов, получив по десять лет, «благополучно» дожили до смерти Отца народов, отбывая наказание в лагерях, и были полностью реабилитированы в мае 1953 года.
Сразу после вынесения приговора, решение суда опубликовали в газетах, а на предприятиях и в войсковых частях прошли комсомольско-партийные собрания, на которых члены трудовых и воинских коллективов вынесли общественное порицание осужденным флотоводцам.
Советские солдаты, генералы и маршалы, вернувшиеся с войны, очень быстро поняли, что в условиях нового террора, выжить будет гораздо легче, чем на фронте, только если беспрекословного одобрять все директивы партии и правительства, во главе с товарищем Сталиным.
ПОСТАВЬТЕ "ЛАЙК", ЧТОБЫ УВЕЛИЧИТЬ ОХВАТ СТАТЬИ. ПОДПИШИТЕСЬ НА КАНАЛ, ЕСЛИ ПОНРАВИЛАСЬ ПУБЛИКАЦИЯ.
Министр государственной безопасности, которому трижды не повезло
Москва, 1978 год. Неожиданный шаг навстречу западной эстраде
А.В. Тарасов - дань уважения, полученная за океаном
Фидель Кастро. Случайный путь к диктатуре