- Да сколько можно, воин? Я вам уже раз пять показывал, как чинить этот злосчастный оптикус! Не можете сами – попросите кого-то из ремесленников! Придете еще раз – затребую не один золотой, а два! Как за что!? За драгоценное время, которое вы отнимаете не только у меня, но и у науки! – с этими словами Глобиус вытолкал докучливого посетителя за порог, захлопнул дверь и задвинул засов – чтоб уж наверняка. Все еще ворча, ученый побрел к своему рабочему столу, уселся в кресло и принялся разбирать бумаги.
Магистр соврал: его не ждали никакие научные изыскания. Нет, у него было множество идей и проектов, но сейчас они ничуть не прельщали известного на всю страну ученого. Еще и этот балбес окольчуженный так не вовремя явился.
Глобиус вздохнул. Следовало признаться хотя бы себе: магистр завидовал. Он и сам с детства мечтал о загадках и кладах, представлял, как отыщет бесценное сокровище. Какой-нибудь пиратский клад. Или тайник гномов. Он даже разработал специальный прибор, способный уловить слабые отголоски эльфийской магии на расстоянии до сотни шагов.
Оптикус оценили по достоинству, и воины охотно выкладывали золото, чтобы приобрести его, но для самого Глобиуса созданный им артефакт стал разочарованием: исчез ореол тайны. Купил у моряка либо торговца карту, пришел в нужное место, осмотрелся, увидел в окуляре прибора сияние – выкопал ларец. Разве такими должны быть поиски сокровищ!? Тьфу!
Раздосадованный магистр задел гору свитков, и на пол спланировал небольшой – примерно в две ладони – и довольно потрепанный пергамент. Магистр подобрал его и принялся рассматривать, сперва равнодушно, а затем со все возрастающим интересом.
В центре пергамента было пятно, напоминающее крысиный череп. «Окрестности водопада» - гласила надпись в верхней части, сделанная весьма неровным почерком. Дальше шли какие-то непонятные значки и цифры. Магистр перевернул пергамент: «искать только при убывающей луне» - значилось на обороте. Почтенный Глобиус подскочил и заметался по кабинету.
- Клад! Какие тут могут быть сомнения? Точно клад! – бормотал ученый, запихивая в рюкзак всякие нужные вещи, вроде компаса и лопатки. – Речь наверняка идет о водопаде Лумирья – других в окрестностях О'Дельвайса нет. Череп крысы… Помнится, кто-то из моряков рассказывал о Проныре Крейге, главаре пиратской шайки, жившем лет восемьдесят тому назад. У него на флаге был изображен крысиный скелет. Убывающая луна – значит, клад зачарован. Впрочем, у этих морских бродяг вечно козыри по рукавам понапрятаны. Тот с ветром договариваться умеет, другой - птиц приманивать. В любом случае стоит поторопиться – скоро новолуние.
Обрадовавшийся находке магистр спешил проверить свои догадки и даже не подумал о том, что день близится к закату. Пришлось заночевать в трактире, хоть ученому и было не до сна. Глобиус вскочил с постели с первыми лучами солнца и заторопился к водопаду: его ждала мечта.
Стоя у заводи магистр огляделся. Первый из значков шифра более всего напоминал пальму, либо еще какое-то дерево с раскинутыми во все стороны ветвями. Вот только откуда в здешних краях пальмы?
Тут на глаза Глобиусу попалась стоящая на отшибе сосна: дерево было старым, высохшим, лишь на его макушке еще сохранились ветки.
- Да ее втроем не обхватить, - подумал магистр вслух. – Ей лет двести, не менее. Следовательно, она вполне может быть искомым ориентиром.
Подойдя к сосне, ученый сверился с пергаментом. Рядом со значком-деревом стояли непонятные буквы «с, 3 ш».
- «С» - это, несомненно, север, - магистр полез в карман рюкзака за компасом. – А «ш», получается, количество шагов?
Глобиус сделал 3 шага на север и потоптался на месте. Что-то явно было не так. Не могли ориентиры располагаться так близко!
- А если пират подразумевал десятки шагов? Или дюжины? Или даже сотни? Стоит попробовать!
Ученый вернулся к сосне и принялся отсчитывать шаги, следуя за стрелкой компаса.
- Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь, - на двадцать девятом магистр едва не свалился в воду. – Не сходится, - пробормотал он расстроено, но тут же просиял, осененный догадкой, - предположим, что я выше ростом, чем прославленный пират. Тогда и шаги у меня длиннее.
Сия версия льстила невысокому ученому, но приятную мысль пришлось на время прогнать, чтобы продолжить поиски.
Следующий значок – нарисованный синими чернилами шарик с шифром «св, 5 ш» - снова заставил магистра задуматься, но разгадка не замедлила явиться.
- Это же капля! Место, где маршрут пересекается с рекой! Значит, я иду правильным путем и теперь мне нужно сделать пятьдесят шагов на северо-восток.
На сорок шестом шаге (приятное подтверждении теории о низкорослом предводителе разбойников) Глобиус снова столкнулся с рекой, сделавшей небольшой крюк и опять преградившей путь магистру. Ученый заглянул в пергамент. Извилистая линия, вроде волны, со стрелкой, указывающей вправо, и литеры «6 ш».
- Шагов шестьдесят, это ясно. Но в какую сторону? – ученый осмотрелся, отыскивая взглядом новый ориентир, когда плывущий по воде лист подсказал ему ответ, - нужно следовать по течению реки! – Глобиус радовался, как мальчишка. – Ай да Проныра! Вот же напридумывал ребусов! Но ничего, и не такие загадки разгадывали!
Оставался последний значок – что-то вроде широкой стрелки, указующей вниз, – и ученый сломя голову несся вперед, едва успевая отсчитывать шаги. Совсем немного – и он окажется рядом с сокровищем! Вот еще чуть-чуть… Магистр перешагивал поваленные деревья, по щиколотку тонул в мокром песке, продирался сквозь прибрежные заросли, пока не уткнулся – в самом прямом смысле – в здоровенную скалу.
- Вниз, – пробормотал Глобиус, расчищая ногой землю. – «1 ш» - это десяток шагов. Придется копать.
С непривычки рыть было тяжело, но магистр не отступал, лишь изредка позволяя себе перевести дух и оглядеть яму. Увы, клад все не показывался. Лопата медленнее и медленнее зарывалась в землю, а Глобиус сопел, как запыхавшийся зорб, когда над головой ученого раздался голос:
- Доброго вам дня, магистр. А что вы здесь ищете?
Ученый вздрогнул и выпрямился, покрепче сжав лопату в руках, но тут же вздохнул с облегчением: говорившим оказался не какой-то разбойник, а геолог Гестейн, человек весьма почтенный. «А ведь он может быть весьма полезным в моих изысканиях, - подумал магистр, - вон у него и кирка с собой».
С трудом выбравшись из ямы, обессилевший Глобиус уселся на траву и поведал Гестейну о пергаменте с шифром и собственных открытиях. Слушателем геолог был замечательным: в нужных местах восхищался и удивлялся, а в конце попросил показать ему листок – когда-то еще повезет столкнуться с настоящей пиратской тайнописью. Но едва Гестейн взял пергамент в руки, как на лице его появилось столь странное выражение, что Глобиус даже заволновался – все ли с его знакомым в порядке.
- Скажите, уважаемый, - геолог тщательно подбирал слова, - а откуда у вас этот пергамент?
Глобиус задумался, но вскоре вспомнил, что листок выпал из кипы свитков.
- А не было среди них манускрипта об ископаемых южных провинций, который я брал у вас на время и вернул на прошлой неделе?
Магистр кивнул.
- Видите ли, - геолог замялся, - у меня недавно спину прихватило. Пошел было к ведьме Гредее, но та на Острова вечной стужи подалась. И травник с нею. Какой-то у них там обмен с йети. Не то опытом, не то запасами. Калиостро пообещал помочь, сварить настойку, но у него некоторых ингредиентов не нашлось. Терпеть – нет мочи, вот и решил я: нарву сам, что нужно. Повезло еще – все травы в одной местности растут. Сам-то я в растениях не разбираюсь, так алхимик мне трактат подсунул, я и перерисовал, что как выглядит, чтоб не спутать…
- Но к чему вы это рассказываете, любезный?
- Моя это записка, - геолог развел руками. – Простите, многоуважаемый Глобиус, но нет тут никакого клада.
- А пятно? Череп крысы?
- Алхимик пергамент настойкой какой-то случайно измазал. Хотя сходство есть, тут вы верно подметили.
- А эти знаки? Что они значили?
- Первый – это соломенник. Признаюсь, художник из меня не получился бы. Соломенник сушеный, три штуки.
- Соломенник, - простонал Глобиус, - сушеный!
- Ну да. Затем плоды белладонны, свежие, пять штук. Видите, синенькие такие?
Магистр ответил сдавленным мычанием.
- Потом ветрица. Не знал, как нарисовать, потому ветер изобразил. Как смог. Шесть цветочков надобно. И напоследок – корневище мандрагоры.
Глобиус покосился на то, что он счел стрелкой, указывающей, как глубоко зарыт клад, и закрыл лицо ладонями. Было обидно, что мечта рассеялась, как туман под лучами солнца. А еще было невыносимо стыдно – он принял обычную записку за пиратский шифр!
- Ну зачем, зачем вы написали все это на столь ветхом пергаменте? Он-то и ввел меня в заблуждение!
- Так у Калиостро других не водится. Посетителям пыль в глаза пускает, не иначе, - геолог осторожно тронул ученого за плечо. – Идемте домой. Скоро стемнеет, простудитесь еще. И не переживайте, никому я о вашей ошибке не скажу. С кем не бывает.
Вставая, Глобиус неловко задел кирку Гестейна, и та свалилась в яму, звонко ударившись обо что-то твердое. Ученый и геолог переглянулись, а затем, помогая друг другу, спустились вниз.
- Как же так получилось? – задумчиво вопросил Гестейн, пропуская сквозь пальцы золотые монеты.
- А кто его знает, почтенный, - Глобиус любовно погладил шлем гномьей работы, ничуть не потемневший от времени. – Кто его знает.