1.«Да кто его отец?»
Над «Капитанской дочкой» А.С.Пушкин работал более трёх лет. До нас дошли планы романа, имеющие поначалу весьма отдалённое сходство с тем, что получилось в итоге. Менялся и образ героя. Когда-нибудь я ещё вернусь к этой теме, а пока хочу повести разговор о том, к кому в первую очередь относится знаменитый эпиграф «Береги честь смолоду».
Повествование ведётся от первого лица. Кто же он, рассказчик?
«Отец мой Андрей Петрович Гринёв в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17.. году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина».
Что можно сказать сразу? Во-первых, интересна фамилия Гринёва. Она, появившаяся не сразу (об этом – позже), далеко не случайна: в сообщении правительства об окончании процесса над Пугачёвым от 10 января 1775 года упомянут некий подпоручик А.М.Гринёв среди тех, которые «находились под караулом, будучи сначала подозреваемы в сообщении с злодеями, но по следствию оказались невинными».
Во-вторых, упоминание графа Миниха. Бурхард Кристоф (он же Христофор Антонович) Миних – личность достаточно сложная и неоднозначная, но для Пушкина его имя всегда было синонимом человека чести.
Мой дед, когда мятеж поднялся
Средь петергофского двора,
Как Миних, верен оставался
Паденью третьего Петра.
(«Моя родословная»)
Многое здесь не так – и в том, что касается деда Пушкина (я о нём писала здесь), и в том, что касается самого Миниха. Престарелый фельдмаршал поначалу поддерживал Петра III (в частности, советовал ему бежать в Ревель и присоединиться к русской армии, воевавшей в Пруссии), но после переворота был прощён Екатериной и принёс ей присягу. Однако нам важнее отношение Пушкина к нему.
А Гринёв-отец, служивший при Минихе, когда вышел в отставку? Конечно, так и просится 1762 год. Но тут не сходятся другие обстоятельства.
В тетради, где записаны две программы «Капитанской дочки» (в том числе и самая первая), есть и ещё одна интересная запись, сделанная примерно в то же время:
1773
18
__________
55
Исследователи традиционно считают, что Пушкин вычисляет здесь год рождения Гринёва: по первоначальному замыслу, в 1773 году (год Пугачевщины) ему было восемнадцать. В окончательном варианте автор на год «омолодил» героя, но всё равно время его рождения не сходится с текстом произведения, если допустить, что именно в 1762 году вышел в отставку Андрей Петрович Гринёв. Может быть, отставка связана с осуждением Миниха после воцарения Елизаветы Петровны? Сколько лет было старшему Гринёву в момент отставки? Чин премьер-майора относится к VIII классу «Табели о рангах» - в каком возрасте мог он его получить? Интересно ещё одно – потрясённый известием об аресте сына, он скажет: «Отец мой пострадал вместе с Волынским и Хрущёвым». А они были казнены в 1740 году, при Анне Иоанновне. Мог ли тогда уцелеть «служивший при графе Минихе» Андрей Петрович? В отставке к началу романа он явно находится уже давно. Вспомним его реакцию при чтении Придворного календаря: «Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы...»
Так что точно сказать трудно. Однако несомненно одно: упоминание Миниха там, где речь идёт о дворянской чести, отнюдь не случайно.
Воспитание юного Гринёва… Здесь, кажется, всё ясно. Единственное выжившее дитя («Нас было девять человек детей. Все мои братья и сёстры умерли во младенчестве») не могло не быть балованным.
И вот тут на память, наверное, всем приходит знаменитое литературное произведение, которое Пушкин очень любил и многократно цитировал как в своих произведениях, так и в письмах, - комедия Д.И.Фонвизина «Недоросль». На него укажет сам автор – «Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками». О сходстве героев в начале жизненного пути будут писать и многочисленные исследователи. «Гоняя голубей», - пишет Пушкин. «Я уж лучше сам выздоровлю. Побегу-тка теперь на голубятню, так авось-либо...» - это уже фраза фонвизинского Митрофанушки.
Герои почти ровесники: Петруше «пошёл семнадцатый годок», Митрофану «шестнадцать лет исполнится около зимнего Николы».
Вспомним их «учителей». У Митрофана – Кутейкин, «семинарии здешния епархии. Ходил до риторики, да, Богу изволившу, назад воротился», «убоялся бездны премудрости», который ходит к нему «для грамоты», и отставной сержант Цыфиркин – он учит «арихметике». Дерзну предположить, что знания, коими они владеют, даже несколько превосходят то, чему мог обучить юного Гринёва бывший стремянной Савельич, «за трезвое поведение пожалованный в дядьки»: «Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля». Конечно, совсем другой вопрос, что Митрофан не перенял даже и того малого, что могли ему дать учителя.
Очень похоже описан и учитель-иностранец. «По-французски и всем наукам обучает его немец Адам Адамыч Вральман», - хвалится г-жа Простакова, добавив: «Он ребёнка не неволит». Мосье Бопре принят в семью Гринёвых. «Хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам [цитата из «Недоросля!], но он предпочёл наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, — и потом каждый из нас занимался уже своим делом». Оба горе-учителя вовсе не являются таковыми: Вральман – бывший кучер Стародума, Бопре же «в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом». Это, видимо, типичная картина – вспомним Дефоржа (настоящего), который рассказывает: «Я готовился было не в учителя, а в кондиторы, но мне сказали, что в вашей земле звание учительское не в пример выгоднее». Правда, в отличие от Вральмана, Бопре прогоняют со скандалом.
Но главное отличие двух юных героев – атмосфера семьи, отношение к чести и долгу. Что думают о службе фонвизинские герои, ясно говорит диалог:
«Г-жа Простакова. Да что за радость и выучиться? Мы это видим своими глазами и в нашем краю. Кто посмышлёнее, того свои же братья тотчас выберут еще в какую-нибудь должность.
Стародум. А кто посмышлёнее, тот и не откажет быть полезным своим согражданам.
Г-жа Простакова. Бог вас знает, как вы нынче судите. У нас, бывало, всякий того и смотрит, что на покой»
И, конечно же, прелестна её реплика о сыне: «А там лет через десяток, как войдёт, избави Боже, в службу, всего натерпится». Войдёт в службу «лет через десяток», то есть когда ему будет уже больше двадцати пяти… Даже для нашего времени поздновато!
И – знаменитая сцена из «Капитанской дочки»:
«Вдруг он обратился к матушке: “Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?”
— Да вот пошел семнадцатый годок, — отвечала матушка…
“Добро, — прервал батюшка, — пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни”».
Комментарии, как говорится, излишни. И ещё одно, очень важное. «Матушка была ещё мною брюхата, как уже я был записан в Семёновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя В., близкого нашего родственника». Наверное, нет нужды объяснять, насколько был, говоря современным языком, престижен Семёновский полк. Однако Гринёва-отца не привлекает перспектива службы сына там: «Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон». И отправляет сына в Оренбург с письмом к «старинному товарищу и другу» генералу Андрею Карловичу Р., где, как мы узнаем чуть позже, просит его «повесу» «держать в ежовых рукавицах» «и не давать ему воли».
И самое главное – завет, данный сыну при прощании: «Прощай, Пётр. Служи верно, кому присягнёшь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду».
Завет, который юный Гринёв пронесёт через всю жизнь…
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал.
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
Навигатор по всему каналу здесь