Может быть кто-то со мной не согласиться, но, уверен, что я не единственный человек, на которого самое сильное впечатление в кинокартине «Живые и мёртвые» произвел эпизод, в котором наши бойцы и командиры с земли наблюдают за тем, как немецкие истребители сбивают беззащитные и неповоротливые советские бомбардировщики. Честно скажу, у меня, как и у героев фильма, слезы на глаза наворачивались.
Как, наверное, известно многим, эпизод этот в романе, а затем и в фильме, Константин Симонов не выдумал и не прочитал где-то, он сам был свидетелем показанных событий. И речь шла про вполне реальных людей, правда, имена их были изменены.
Моё желание разобраться в том, а как там было всё, далеко не оригинально — этим занимались много любопытных людей, причём и на весьма высоком профессиональном уровне. Настолько, что даже большая часть фамилий лётчиков, о которых писал Симонов известна. И не только советских.
Однако, есть и некоторая путаница порой. Так, можно прочитать, что на самом деле Симонов видел не бомбардировщики ТБ-3, а дальние бомбардировщики Ил-4, тогда ещё именовавшиеся ДБ-3, принадлежавшие 212-му дальнебомбардировочному полку. А потом дескать, изменил, поскольку с неповоротливыми ТБ-3 получалось более впечатляюще, чем с более современными ДБ-3.
Хотя другие авторы приводят фамилии пилотов из 3-го тяжелобомбардировочного полка, летавших именно на ТБ-3, подбитых в тот день, 30-го июня после бомбардировки переправ на реке Березина, которых подобрали на земле наши. В числе подобравших был сам Симонов.
Кто прав? Как ни странно — это тот случай, когда истина и там, и тут. Поскольку Симонов описывал спасение пилотов из обоих упомянутых выше полков. И если изучить обстановку на том участке фронта, то в небе там буквально было не протолкнуться от самолётов. Некоторые авторы называют это Бобровским воздушным сражением. И хотя такого официального название нет, но реально там действительно столкнулись значительные силы авиации, как нашей, так и немецкой.
На что, я собственно и хотел бы обратить внимание.
Немецкие войска взяли город Бобруйск ещё 28-го июня. Однако радость им сильно подпортило то, что все мосты через Березину наши сапёры успели взорвать. Пришлось наводить понтонные переправы, благо, у Вермахта с ними проблем не было. Вот для уничтожения этих переправ и была привлечена авиация.
Не знаю, как у кого, но у меня после просмотра «Живых и мёртвых» создавалось впечатление, что бомбили переправы уже жалкими остатками того, что могли поднять в воздух. Тем более, по устоявшейся советской версии, большая часть наших самолётов была уничтожена ещё в первый день войны, и дальше немцы летали безнаказанно.
Однако это не так. Переправы на Березине 30-го июня бомбили не две тройки ТБ-3, последнюю из которых прикрывал единственный И-16, пилотируемый аж генерал-майором. Работало на самом деле 29 машин, точнее 26, так как три выбыли из строя по техническим причинам. Из них подбито было четыре машины, выражаюсь языком того времени — четыре корабля. И это только про один полк.
Работал по переправам и упомянутый уже 212-й полк, сделавший 27 самолётовылетов и потерявший 11 машин.
Там же работали 30-го июня 51-й, 96-й и 207-й дальнебомбардировочные авиаполки. Собственно, приказ работать по переправам получил весь 3-й авиакорпус, в составе 42-й и 52-й дивизий. Какие ещё полки авиакорпуса бомбили 30-го июня я не нашёл, увы, документов по тому периоду не очень много, да я и не очень старался — картина понятна.
Приказ бросить на уничтожение переправ корпус дальнебомбардировочной авиации, да ещё без истребительного прикрытия, многие авторы критикуют, считая такие действия гарантированными и бесполезными потерями.
Такую работу должны выполнять штурмовики и пикирующие бомбардировщики. И надо отметить, что 30-го июня в районе Бобруйска действовал 4-й штурмовой авиаполк с более чем полусотней самолётов Ил-2. Хотя в некоторых источниках упоминается про то, что:
21 штурмовик 4-го авиаполка обрушил свои бомбы и снаряды на вражеские понтонные переправы. Впоследствии за уничтожение девяти наведенных мостов…
... документами это не подтверждается, штурмовики по переправам не работали.
В районе Бобруйска по переправам работал 140-й скоростной бомбардировочный авиационный полк, на вооружении бомбардировщики СБ и Пе-2.
В целом же в районе Бобруйска действовали почти все соединения авиации Западного фронта: 23-я смешанная, 13-я бомбардировочная, 43-я истребительная авиадивизии.
Что особенно интересно, так это то, что и истребителей там было не так уж мало.
Сходу обнаруживается, что в районе Бобруйска 30-го июня по переправам работали самолёты 43-й авиадивизии:
Почему они не использовались для прикрытия бомбардировщиков? Возможной причиной можно считать и просто бардак, учитывая ситуацию на фронте, да и на Западном фронте и вообще с авиационным руководством было туго.
Здесь, я бы хотел вернуться к фильму, и напомнить сцену про авиационного генерала, который лично летит сопровождать бомбардировщики. Прототипом его является командующий авиацией Западного фронта генерал-майор Иван Иванович Копец. Однако всё сходство в них заключается в том, что Копец тоже застрелился. Но не опасаясь плена, а у себя в кабинете, в первый день войны. По одной версии, придя в ужас от потерь вверенной ему авиации фронта, по другой — ещё 21-го пришло распоряжение о его «изъятии» и доставке в Москву в связи с открывшимися обстоятельствами после ареста генерала Смушкевича. Словом, дело тёмное, и явно не улучшило управление авиацией фронта в трудный момент.
И пару слов о противнике. Немцы сосредоточили у Бобруйска тоже немалые силы авиации. В первую очередь — это 51-я истребительная эскадра. На 28-е июня в её четырёх группах числилось, соответственно: 28, 31, 23 и 18 исправных машин. Сотня новейших для того времени истребителей Bf.109F-1 — это грозная сила, особенно учитывая, что большая часть пилотов нашей истребительной авиации не только не имели боевого опыта, но и самый минимальный налёт. Ну и, конечно, большую часть парка составляли самолёты И-16 и И-153, новые МиГов было только 32 из 153 истребителей.
Но не следует думать, что асы Люфтваффе сбивали наши самолёты играючи. 30-го июня из полета не вернулось шесть «мессеров», и не меньше самолётов-разведчиков и транспортников.
Кстати, сами немцы в эпизоде, который мы обсуждаем, безбожно врут — они утверждают, что ими было сбито шесть самолётов ТБ-3. Наши же стрелки из экипажей бомбардировщиков в том бою сбили один «мессер», что подтверждают сами немцы.
Собственно, вот всё, что я хотел добавить к той картине, которую увидел и описал Константин Симонов в своей замечательной книге, отлично экранизированной потом в одном из лучших фильмов про Великую Отечественную войну.
