Роман «Звёздочка» глава 126
В деревню к матери Татьяна с двойняшками поехала на автобусе. Иван получил водительское удостоверение и отправился туда с Алёнкой на своём новеньком мотороллере.
Водитель остановил автобус на остановке, Татьяна вышла со своими сыновьями. Проходя мимо перелеска, краем глаза поглядывала на него боязливо, помня, что совсем недавно здесь произошло убийство. Ей казалось, что убийца за ней наблюдает, прячась за берёзами. Сердце её бешено колотилось от страха, пока она с детьми не прошла это место. В деревне страх рассеялся сам собой.
Мать встретила Татьяну неприветливо, как только та зашла с двойняшками в избу, сразу не здороваясь отчитала:
— Явились не запылились… И не стыдно тебе, а? Бесстыдница ты такая-а…
— Здравствуй, мам. Ты чего? С чего мне стыдно-то должно быть?
— Как с чего? Две недели глаз ко мне не кажите, мы ж тут с Иркой вдвоём заплюхались совсем. Ладно дедка Митя помог сено косить, а то бы совсем беда, — чуть не плача посетовала мать.
— Ну так, а мы-то ведь тоже работаем, да и ребятёшки разболелись как назло: на больничном с ними сидела.
Мать, смягчив свой гнев, сказала:
— Так хоть бы Ваньку своего послала. Разве ж так можно, хоть бы весточку каку́ написала-а.
Татьяна, нервничая высказалась в ответ:
— Ты прямо как ровно собака с цепи сорвалась, и на нас набросилась. Знала бы так и не приезжала бы вовсе, хоть назад вертайся. Ты хоть бы для вида спросила, как я живу. Да разве дождёшься от тебя? Как же… — она махнула рукой с досады намереваясь выйти из избы и поехать назад.
— Вот и всё-о, — запричитала мать. — Не успела приехать, а уже назад намылилась. Слово прям не скажи…
— А что мне выслушивать твою ругань, что ли, прикажешь? У меня своих проблем хватает.
— Да какие у вас в городе проблемы? — вскипела мать. — В квартире живёте вода и туалет всё под боком.
— Так и ты бы могла в городе жить, если бы была посговорчивее. — огрызнулась Татьяна и высказала с горяча. — Отец-то ведь звал тебя не один раз и сейчас ещё готов принять.
Двойняшки притихли и спрятались за мать, не зная, что им делать: то ли разуваться и проходить в комнату, то ли стоять на месте.
— Могла бы, да вот не смогла. Нажилась я с ним досытушку-у. — заревела мать, приговаривая. — Вас ждёшь всю неделю-у, а вы глаз не кажите-е. Могла бы хоть Ваньку-у ко мне послать, всё ж таки мужик, помог бы-ы.
Татьяне стало жаль мать, и она произнесла:
— Чё ты сама себя изводишь, мам? Не до покоса Ваньке моему было, бабу Глашу он схоронил. Места себе прям не находит.
— Правда ли чё ли, Танька? — оживилась мать испуганно глядя на дочь.
— А-то нет… Конечно, правда. У меня сроду моды такой нет врать, как есть, так и говорю, — заявила Татьяна.
— А нам-то чё не сообщили?
— А зачем, мам? Тебе не до того, да и всё равно бы не приехала, так только бы я зря деньги на телеграмму потратила да время своё.
— Ну может и так. — согласилась и мать, а потом поинтересовалась. — А сёдня-то чё Ванька не приехал? Хоть бы помог мне.
— Да едет он.
— А на чём?
— Мотороллер мы купили. Права получил в аккурат сегодня, да с Алёнкой на нём и приедет сюда.
— Чё хоть вы купили-то, я так и не поняла?
— Да мотоцикл, мам. — пояснила Татьяна.
Мать тяжко вздохнула, а потом предложила:
— Проходите в избу, чё на пороге-то стоять: в ногах-то правды нет.
Внучата сразу разулись и подбежали к кошке, кошка спряталась в подполье.
— Ох, варнаки-и! — воскликнула бабушка, глядя на внуков.
Татьяна скинула с ног свои босоножки, а потом спросила у матери:
— А Ирка-то где?
— Да она за книжкой к подружке ушла, скоро придёт.
— Гляди-ка чё, книжки читать стала… — с ехидцей в голосе произнесла Татьяна, свою младшую сестру она не любила, так как считала, что Иру родители любят сильнее чем её.
Мать, накрывая на стол, пояснила:
— Ну так в школе-то на лето задали, вот она и читает. Любка давеча звонила.
— Выписали из больницы-то что ли?
— Ага-а, в санаторий советуют съездить, подлечиться. Про деньги она спрашивала, когда вернёте те, с которыми Ванька убёг.
— Картошку-то продадим и вернём.
— Так ей сейчас надо.
— А где я ей сейчас-то возьму? Мы на мотороллер потратились, да два шлема ещё пришлось купить.
— Вот и всё, — всплеснула руками мать. — Денег нет долг отдать, так какая вам техника?
— Ты меня чё, мам, попрекать собралась? Мы ж только из-за тебя и купили, чтобы до деревни добираться проще: впятером-то мы в попутку не влезаем, а втроём-то без проблем.
Послышался звук мотоцикла, Татьяна подошла к окну и увидела, что Иван с Алёнкой подъехали.
— Вон, лёгок на помине, — сказала тёща, увидев зятя в окно. — Красивый цвет-то какой, вот ведь чё! Такой бы краской-то избу с наружи окрасить.
— Да, — согласилась Татьяна с матерью. — Не плохо бы смотрелось.
— А от чё померла-то баба Глаша?
— Да от старости, от чего ещё-то? Молодые посмотришь, мрут как мухи, а уж старики-то вовсе пожили своё.
Иван открыл ворота и загнал мотороллер в ограду. Тёща выглянула в окно, выходящее во двор, и недовольно пробурчала:
— Он чё тепе́ря в избу-то не заходит? Стоит намывает свою тарахтелку.
— Не тарахтелку, а мотороллер. Ты хоть при нём-то так не брякни, а то живо два психанёт и уедет.
— Так ведь не скоро запомнишь — у меня уж года как-никак: двадцать пять уж стукнуло, — оправдываясь произнесла мать да оговорилась.
— Ты чё, мам, моложе меня что ли? — захохотала заливисто Татьяна.
— А чё? — не понимая почему она смеётся, переспросила мать.
— Ну так мне двадцать шесть, а тебе ты сказала — двадцать пять.
— Тьфу, вот чё я сказанула… — удивилась сама себе мать. — Сорок пять мне, а уж памяти нет, чё не будь да сбуро́влю*.
Иван привёл свою технику в порядок, постоял, любуясь на неё, а потом зашёл с Алёнкой в избу.
— Здорово, тёща! — сходу поздоровался он.
— Здорово-то, здорово, но хоть бы для начала через порог переступил. Уж сколь учу, а всё ни в коня корм.
— Ну ты, тёщенька, прям как мой мотороллер заводишься пол-оборота.
— Ну, так на то я и тёща, — засмеялась она.
— Здравствуй, баба! — поприветствовала Алёнка бабушку, а потом стала развязывать кеды. Платьишко задралось и оголило бедро левой ноги.
— Здравствуй, внучка, — в ответ сказала бабушка, увидев нарыв на бедре испуганно спросила. — А э́нто чё ещё за оказия у неё?
— Да чирей похоже, — ответила Татьяна.
— Застудилась ли чё ли? — переспросила мать Татьяну.
— Да кто её знает.
Алёнка сняла кеды и отозвалась:
— Застудилась, баб, мы в палатке отдыхали, а в грозу домой побежали с мамкой, я и промокла, — Татьяна показала знаками: «молчать», и Алёнка замолкла.
— Э́нто в какой такой палатке? Она чё тако говорит, Тань?
— Да мелит она языком, сама посуди откуда у нас палатка? На чё мы её купим-то? — оправдывалась Татьяна. — У неё фантазия, только сказки писать. Не дочь, а сказочница…
Бабушка Галя с недоверием покачала головой, думая: «Деньги тратят чёрте куда». Вслух же скомандовала:
— Ладно, мойте руки да садитесь за стол. Салат вон нарезала с огурчиками да с помидорками, картошка в аккурат подоспела в мундире да шаньги вчерась испекла.
— Мам, а молоко-то есть? — спросила умышленно Татьяна.
— Да есть малёхо, я же не знала, что приедете, продала городским. Сейчас придёт корова из табуна**, подою и будет вам молоко, — сказала в своё оправдание мать, а потом испытывая неловкость, предложила. — Может, простокваши кто хочет? У меня есть.
— Неси, тёща, простоквашу, давно не пил. — отозвался Иван.
Татьяна отодвинула занавески на окошке и пристально кого-то разглядывала, а потом сообщила, смеясь:
— Вон Ирка с подружкой подошла!
Иван тоже высунулся в окно, не скрывая любопытства произнёс:
— Так она с парнем каким-то?
— Ну так и я про то же! — сказала смехом Татьяна.
Тёща выглянула в окно, увидев дочь с кавалером, отворила створку и прокричала:
— Ирка-а, быстро домой! Кому говорю?
— Сейчас, мам.
Тёща закрыла окно, а потом посетовала:
— Нашла с кем ходить, у них в породе-то никого путного нет.
— А это же вроде Юрка Бойко? — предположила Татьяна.
— Он самый… Младшего-то закрыли за убийство девки, да так и сидит пока, посадят похоже. А Ирка вот с этим связалась, как будто бы парней в деревне больше нет.
— Так он вроде бы хороший парень-то, — заметила Татьяна.
— Ну так, а брат-то убийца! Порода-то кака-а?! — возразила мать.
Иван уронил вилку на пол.
— Баба знать-то какая-то придёт, — предположила тёща. Только она проговорила, как дверь открылась и в избу зашла Ира.
— Вот тебе и баба! — засмеялся Иван.
— Не мели языком, — прикрикнула на него тёща. — Девка она ещё.
— Так я же, к слову, ты же сама сказала, что баба придёт, вот я твои слова и повторил.
— Ну так за языком-то следи, щас огрею ухватом-то, будешь знать потом, — пригрозила тёща. — Чё зря языком-то молоться? — взглянув на младшую дочь, прикрикнула. — Я тебе сколь раз буду говорить: не связывайся с Юркой.
— Он хороший, мам, — робко ответила Ира краснея.
— Хороший-то хороший, а брат-то убийца!
— Не убивал он, Юрка говорит, — заступилась Ира за своего кавалера и его младшего брата.
— Он тебе наговорит… Раз милиция задержала — значит убил, — стояла на своём мать.
— Нет, не он это! — твердила своё Ира.
— А может и правда не он? — засомневалась мать. — А кто тогда?
— Да он, конечно, кто ещё-то? В милиции знают кого сажать, — убеждённо заявил Иван.
— А ты-то откуда это знаешь? — вдруг задала вопрос Ивану Ира.
— Да я чё, я ничё… Все говорят вот и я тоже.
— Тогда и говорить нечего, — обиженно произнесла Ира.
— Ишь ты, заступается как. — огрызнулся Иван, и выпил стакан простокваши.
Пояснение:
Сбуро́влю* — говорю ерунду
Сейчас придёт корова из табуна** — именно из табуна, а не из стада, так говорят мои родственники из деревни Малый Куяш, Кунашакского района, Челябинской области.
© 31.12.2020 Елена Халдина
фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 127 Мазутный капкан, или свинья грязь всегда найдёт
Предыдущая глава 125 Ванька-отшельник
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Прочесть А это чё и для чё?