Давно, в юности, я любил встречать новый год на крыше. Просто с бутылкой вина. Один. Типа романтика. Это был конец 80-х, начало 90-х, тогда в московские подъезды еще можно было легко попасть, никаких кодов-домофонов. Да и на многие крыши доступ был несложный. Выбирался на такую крышу в центре города, смотрел вокруг, слушал крики снизу, рассматривал людей за окнами, посмеивался. Вынимал из рюкзака бутылку. Ровно в полночь – а бой курантов доносился отовсюду – выпивал из горла, кричал «С Новым годом!».
Ну и потом уже спускался, мчался по своим угарным компаниям, веселился.
Но еще до крыш, вечером 31 декабря – и это тоже был многолетний обычай – я заглядывал на час-другой к своему любимому учителю истории. Он жил в самом центре Москвы, в старом доме на Садовом. Мы болтали обо всяком, точней я больше слушал: мой Евгений Андреевич был человеком мудрым, таким житейским философом.
И как-то он у меня вдруг спросил:
«Ты опять на крыше сегодня?»
«Ага!»
«А мама что?»
«Мама дома», – отвечаю беззаботно.
«То есть она дома и одна? – уточнил Евгений Андреевич.
«Ну да».
Тут Евгений Андреевич говорит неожиданно строго: «Знаешь, что? Думаю, крыш в твоей жизни еще будет полно. Езжай сейчас к маме. Ты должен встречать с ней».
Но я уперся: нет, я уже запланировал, для меня это важно!
Евгений Андреевич рассердился: «Важно одно: быть рядом с мамой. Представь, как она будет счастлива, когда ты вдруг появишься».
Я был упрямый. Я был молодой дурак. Я не послушал Евгения Андреевича, я полез с бутылкой на свою крышу, я же запланировал. Это же важно, блин.
…Да, потом впереди у меня было много крыш, веселья, самых прикольных новых годов. Просто скоро не стало мамы.
И каждый раз в канун нового года я вспоминаю слова моего сердитого учителя. Каждый раз проклинаю себя: почему я его не послушал, почему не поехал домой? Почему не ворвался тогда с криком: «Мамуль, это я! Будем вместе праздновать!»
Понимаете, нет никаких важных планов, никакой долбаной романтики, никаких угарных компаний. Есть только самые близкие люди. К которым надо успеть добежать, пока не пробили часы.
Просто я осознал это поздно. Теперь уже нет на свете и мудрого Евгения Андреевича. Остался я один, дурак дураком.
Алексей БЕЛЯКОВ