Известный российский историк и религиовед Андрей Борисович Зубов в одной из своих аудиолекций говорил о том, что восточная культура вполне может научить современного человека определенному отношению к природе и миру, в своем стремлении к гармонии. Мы уже писали о трактате "Дао де Цзин", и о том, что его следует воспринимать, принимая во внимание политический и исторический контексты написания данного текста. Но не менее интересно задуматься и о том, что же представляет из себя само понятие Дао, с философской точки зрения. В данном случае - с неоплатонической.
Понятие Дао многогранно. Оно получило множество трактовок, как в самой восточной мысли, так и в ее современной интерпретации. Само по себе Дао - это вечное действие, некий принцип творения. При этом интересно то, что Дао - действие, а Лао-цзы призывает к недеянию (у-вэй). Деятельный творческий принцип Дао есть причина разделенности. так как он отвечает за единичность и двойственность, и за творение мира, состоящего из большого количества вещей. Можно сказать, что в этом смысле Дао выступает как диалектический принцип, Дао и есть этот принцип, но и еще что-то, ведь в нем должно присутствовать нечто, что не просто отвечает за "работу" диалектики, но и за ее появление. Иными словами, это не только закон, но и обуславливающее закон, или, иначе, пространство, в котором закон должен работать.
Дао - пустота. Но это не та пустота, которая ничто, и не та, которая небытие или не-сущее, это та пустота, которая является пустотой постольку, поскольку иначе не может быть воспринята. В то же время Дао - это закон существования, или его принцип. Дао - источник всех форм, но так, как материя это форма существования энергии, то выходит, что Дао это не только источник отдельно взятых, видимых нам форм (в том числе и идеальных), но также и источник материи, как формы. Но под словом источник не следует понимать "то что прежде", но "то, что гарантирует". то есть, опять же, принцип. Дао - единичное, ибо это путь отдельной вещи, но в тоже время это Единое.
Предполагается, что понятие Дао парадоксально, ввиду того, что оно содержит в себе одно и другое (единичное и Единое, единицу и множество, присутствие и отсутствие). Но наличие парадоксов говорит лишь о том, что понятие плохо работает в пределах формальной логики, не более того. Таким образом парадоксальность понятия Дао - мнимая. Разве выражение "атман есть Брахман" не описывает Дао?
Опираясь на то, что Дао - это принцип, то у-вэй уже не недеяние, в смысле "ничегонеделания", но недеяние ничего из того, что способно противоречить принципу, для того, чтобы находиться в гармонии с принципом, с Путем. У-вэй не есть пассивность, не есть леность или полнейший отказ от деятельности, но следование дэ. Его можно соотнести с понятием калокагатии, в том смысле, что у-вэй есть "мера и умеренность"; с апатией, в том смысле, что у-вэй есть "бесстрастие".
Тут заложена мысль, с первого взгляда не совсем очевидная. Гармонию с миром (или принципом) может нарушить только тот, кто способен это сделать. Ведь если принцип всего - Дао, и принцип нашего Я - также Дао, то абсолютно все движения Я не нарушают гармонии, ибо они детерминированы принципом. Если же человек способен нарушать гармонию мира, значит он, в некотором роде, не имманентен миру, и свободен от детерминированности, пусть даже эта свобода не абсолютна.
Если античная мысль так или иначе вращается вокруг человека, следование природе вещей в ней это либо следование телесному, либо умопостигаемому Благу, то восточная философия видит все иначе. Тут нет антропоцентричности, а точнее - она тут приобретает иные формы. Единое же тут мыслиться в другом проявлении, и постигается через природу. И даже если материя - некое умаление Единого, восточный мир чувствует, что это все же уровень Его эманации.
Для того, чтобы раскрыть все оттенки смысла Дао, а также все возможные интерпретации, не хватить формата статьи, следует обратиться к написанию фундаментального произведения. Было бы интересно прочесть подобный труд, и он явно, появившись, окажет значительное влияние на современную мысль. Но все же, Дао шире всех интерпретаций, приведенный выше, поэтому исследователю необходимо очень глубоко понимать все философские языки.