Вынырнем из подземного перехода на нечетной стороне улицы Смоленская площадь и прогуляемся. Если не питаешь особой любви к толпе, делать здесь это гораздо приятнее, чем на противоположной стороне, где тянется народная тропа к Арбату. Возле этой «Смоленской», принадлежащей к Филевской линии, гораздо больше воздуха и пространства. Можно остановиться, оглядеться, полюбоваться золотыми куполами церкви Николая Чудотворца на Щепах, а затем попетлять по Николощеповским и Смоленским переулкам, поискать на Плющихе три тополя, пройтись по набережным. Пока же изучаем то, что рядом.
Еще одну достопримечательность этих мест – жилой дом НКВД – вблизи не разглядишь, на эту громаду лучше смотреть издалека. Но примечательно здание, разумеется, не своими размерами, этим москвичей не удивишь. Дом № 13/21 появился на Смоленской площади в 1951 году (хотя работа над проектом была начата еще в 1939-м), и окрестными жителями стал называться не иначе как «дворец» или - «дом с башенкой». Действительно, на фоне огородов и бараков детище архитектора Ивана Жолтовского смотрелось внушительно. Кроме того, «личный» вход в метро, расположенный в торцевой части здания расположен вестибюль метро, открытый в 1957 году (старый вестибюль находился посередине проезжей части). Дом строился на века, и это сказывалось во всем. Не слышно шума находящегося практически под домом метро. Высота потолков в подвале 7 метров. Укрепляющие сваи, амортизирующие подушки — все это позволило сделать выход со станции прямо в жилом доме.
О внутреннем убранстве вообще ходили легенды. В каждом подъезде – другая отделка. Огромные просторные мраморные лестницы. Архитектор уделял внимание любой мелочи. Рассчитал, например, оптимальную высоту ступеней. Жолтовский утверждал, что сама ступень должна быть высотой 34 сантиметра, а подступенник -13, тогда подниматься будет удобно.
Гости, приходящие из другой, непраздничной жизни поражались в холлах изящным люстрам, стоящим там журнальным столикам с креслами и телефонами. В коридорах лежали красные ковры, блестел паркет, для натирки которого ежемесячно звали полотеров. Каждый этаж был декорирован особо, но все эскизы создавались в мастерской Жолтовского. Новаторской – плавающей – была и планировка квартир: все помещения в любой момент могли объединиться в одно, так как разделяли их не стены, а раздвижные перегородки. В те времена, когда и комната в коммуналке считалась вполне приличным жильем, в этом доме в каждой квартире жила одна семья.
Кто же смог воспользоваться этой роскошью? Например, один из руководителей операции по добыванию секретов атомной бомбы, советский резидент в США Леонид Квасников, получивший здесь жилье после успешных атомных испытаний в Семипалатинске. В семейном архиве Квасниковых В архиве сохранилась фотография: семья стоит на балконе, а вдали виднеются огороды и деревянные бараки.
Поселилась здесь и трехкратная чемпионка мира, первая советская чемпионка в беге на коньках Мария Исакова. Журналисты окрестили ее Золушкой из Вятки. «До этого я жила на стадионе «Динамо», прямо на самом стадионе, – вспоминала она. – Когда сюда пришла и открыла свою дверь, вы знаете, я просто упала на колени, трудно было поверить, что эта квартира – моя».
Здание это населено множеством историй и легенд, но наибольшую известность получило благодаря своей асимметрии: башенке, стоящей не как положено, посередине, а на дальнем углу дома, а еще - внезапно обрывающемуся карнизу (со стороны Садового кольца). «Тема устала», – объяснил эту странность восьмидесятилетний архитектор. Фраза вошла в архитектурные анналы и получила массу трактовок, в частности как добро на асимметрии модернизма. Ну и конечно, ею вовсю пользуются ленивые студенты МАрхИ.
