Языкознание - это очень интересная наука, которая хранит множество тайн, и людей, которые ею увлекаются можно считать людьми счастливыми, потому что они имеют доступ к неиссякаемой сокровищнице человеческой мысли.
Кроме узких специалистов, для которых языки являются основным объектом исследования, к языкознанию и лингвистике обращаются культурологи, психологи, философы, теологи, религиоведы, маркетологи и многие другие исследователи. К примеру, на стыке психологии и языкознания существует наука, получившая название "психолингвистика", которая изучает взаимодействие языка, сознания и мышления.
Знание языков сильно расширяет кругозор. Языковой запас - это не просто владение грамотной речью, это отражение возможностей мышления человека. Хорошо, когда носитель языка имеет словарный запас, как у Пушкина, но ведь если он имеет столь же богатый словарный запас в языке для него не родном, то его возможности самовыражения, как минимум, удваиваются, а то и утраиваются, если иметь ввиду возможность использования компилированной речи, в которой присутствуют комбинации терминов и понятий обоих языков. Можно представить, какими интересными будут в таком случае стихотворения, песни и проза такого человека, а также его объяснения в любви. Но ведь речь не идет только о лирическим искусстве.
В области философии, религии и психологии существует немало терминов, которые не следует переводит. Например, китайское слово "дао" (道) вполне возможно оставлять без перевода, если речь идет о его философском контексте. Мало того, в некоторых случаях при использовании этого слова раскрывает новый смысл. Так, при переводе Евангелия на китайский язык слова Христа "Аз есмь Путь, Истина и Жизнь" перевели, как "Аз есмь Дао". Перевод вернулся к нам, и вот иеромонах Дамаскин (Христенсен) пишет работу "Христос, Вечное Дао". И теперь читатель иначе относится к данному термину, раскрывается его новая грань. Слово "Дао" всегда было многозначным, теперь же она наполнилось дополнительными смыслами, которые вышли далеко за пределы сугубо китайской философии, и даже ойкумены.
Санскритское слово "Бхакти" (भक्ति) можно перевести, как преданность человека Богу. можно сказать, что это некая ортопраксия. Но ведь бхакти не только лишь преданность, это некое состояние, при которой бхакта (преданный служитель) чувствует любовь к Божеству и божественную любовь к себе, соответственно. То есть - это переживание взаимной любви, возможно даже экзистенциальное переживание. Каким же словом перевести данный термин в этом контексте? Можно предложить греческое теосис, но оно явно не совсем верно, так как теосис - это процесс и состояние. Задумавшись, можно сказать, что и бхакти есть не только процесс, ведь на пути теосиса это станет состоянием. Но теосис все же термин сугубо христианский, и с точки зрения аскетики бесспорный. Вряд ли состояние бхакти всегда можно считать не мнимым, не психологизмом, и бесстрастным. Возможно, что бхакти - это танец Давида перед Ковчегом Завета.
Можно заметить, что слово бхакти не обязательно должно быть связано с религиозным контекстом. Можно предположить его лирический контекст, или выразить им любое чувство единения с природой, со Вселенной. В таком случае этим словом можно назвать и экстаз, и экзальтацию, и теосис, и созерцание, а также восторг, счастье и просветление.
Велика вероятность того, что с течением времени сформируется один язык человечества, общий для всех. Конечно им может стать английский, русский или китайский, но при этом он будет настолько видоизменен, что вряд ли современные носители смогут его понимать без некоторого усилия. Есть также люди, которые хотят создать всеобщий язык, например эсперанто или идо. Есть также и те, кто желает сделать всеобщим языком латынь, или хотя бы вернуть латыни статус языка науки. Деятельность всех этих людей продуктивна, полезна и интересна. Если даже они не достигнут цели, тем не менее мы получим новые языки, которые можно будет изучать. Но автор статьи не согласен с Лейбницем и Людвигом Витгенштейном в том, что универсальный язык обязан быть строго подчинен правилам логики и математики. Во-первых, возникает сомнение в том, что какой-либо язык может быть им не подчинен по своей языковой природе. Во-вторых, мнение автора обратное: язык должен вмещать как можно более понятий, которые могут быть синонимичными или антонимичными в зависимости от контекста, именно это составляет богатство и разнообразие языка. В третьих же, автор полагает, что проблема научного языка, которая косвенно поднималась в наших других статьях, решается не на языковом, а на методологическом уровне.
Как бы то ни было, изучение языков и лингвистики сегодня значительно расширяет возможности, и помогает наделять свою речь все большим количеством смыслов, или, напротив, выражаться наиболее точно.