Он постиронично называет себя «теневым королем тульского почти юмора» и соглашается на интервью только на условиях анонимности. «Одмен» [админ] паблика «т а к и ж и в ё м» рассказывает ЗС о самоцензуре, о том, как рождаются мемы и о том, что бы он хотел изменить в Туле, но уточняет, что все нижесказанное он говорит с позиции диванного политика и обывателя.
ЗС: Почему такое название у паблика? Почему в нем нет ничего тульского?
Владимир: Например?
ЗС: Ну не знаю. «Так и живем в Туле»?
Владимир: Нужно было емкое краткое название, чтобы оно визуально нравилось. Я эту фразу у какой-то девушки увидел в статусе. Ведь этим можно все объяснить: так и живем, что поделать. В названии паблика после каждой буквы стоит пробел, и получается, что у этой фразы двойной смысл: можно произносить «так и живем» или «таки живем». Я хотел все оформить в минималистичном стиле, искал что-то связанное с Тулой, нашел фото Музея оружия и случайно нажал черную заливку в фотошопе. Так получилась обложка. Мне показалось, что это неплохо смотрится. И добавил надпись «Мемы. Тула. Юность». Это отражает всю суть паблика.
ЗС: Как тебе в голову пришла идея делать мемы про Тулу?
Владимир: Безделье и потребность в самовыражении. Все это привело к тому, что я сделал паблик. Ведь самовыражение — это естественная потребность человека. Несколько раз кидал свои фото в предложку «Подслушано в Туле», за это в аду мне уготован отдельный котел. Я сидел дома, нечего было делать, создал группу, выложил первый мем, потом второй. Добавил друга, но никого не просил подписываться, нигде не рекламировал. Никто бы не стал этим заниматься, мне показалось, что для многих это зашквар. Я просто говорил: «Вот зацените что да как. Нравится? Нет?». Кому-то нравилось.
ЗС: Когда это было?
Владимир: Год назад. А еще я писал комментарии в той же самой «Подслушке» [паблик «Подслушано в Туле»]: «Вся правда о Туле — здесь» от своего фейка, чтобы меня не заблокировали лично. И люди заходили, мол, что это за правда такая. «Подслушка» у меня мемы ворует, кстати. Но даже если они и дальше будут их постить себе, у них не будет самого главного — человека, который все это делает. Ну это все, конечно, несерьезно. Мемы — это, как я узнал позже, культурная единица информации. То есть религия — это мем. Это все, что быстро передается. А картинку можно быстро передать. Мемы — это отражение действительности.
ЗС: Сколько времени прошло до момента, как ты набрал первую тысячу? Быстро шел прирост подписчиков?
Владимир: Первый ощутимый прирост был, когда я устроил конкурс на лучшего мемодела. Это была гениальная мысль, потому что было лето, мне не хотелось ничего делать, и люди сами делали мемы. В итоге первые триста человек набрались очень быстро. Тысяча набралась к осени. Но я особо не акцентирую внимание на круглых числах. На Новый год было 3 998 человек, и я написал: «Наконец-то мы набрали это количество, это день рождения админа». Такого дня рождения, конечно же, нет. Просто я не хочу писать очевидности.
ЗС: Как ты думаешь, почему у тебя столько подписчиков?
Владимир: Это мало на самом деле.
ЗС: Шесть тысяч человек — это довольно ощутимо [на момент публикации интервью — около 7000].
Владимир: Меня радует, что они все живые в основном, то есть не фейки и не удаленные страницы. Я не хотел, чтобы их [подписчиков] было много, потому что, опять же, я захожу в «Подслушку», смотрю, какие люди там комментят. У них нет чувства юмора и самоиронии, они все воспринимают всерьез и [там] много всяких этих… Не ватники, а как это называется? Ура-патриоты. Как-то был пост «Катюшу демонтировали», и они пишут: «И вот когда ее починят — залпом по Белому дому». Я это просто заскринил и выложил в группу, подчеркивая: мол, вот эти люди — типичные подписчики «Подслушано в Туле». Некоторые еще живут по пацанским понятиям. Мне понравилось, как Шило [Антон Черняк — вокалист, автор текстов группы «Кровосток»] в интервью у Дудя хорошо сказал: люди используют всю эту пацанскую, бандитскую тематику как социальный институт, потому что они находят там справедливость. Они не находят справедливости в законе, они видят ее там. Мне эта мысль очень понравилась.
ЗС: Кто твои подписчики? Как ты их представляешь?
Владимир: Возможно, это модники, среди них много хороших людей. Но суть даже не в этом. Я себе представляю так: есть такая комната, в которой много натянутых струн. Каждая струна имеет название категории, группы: модники, фанаты-околофутбольщики, православные, ватники и все такое. Я иду по этой комнате и если какую-то струну задену, — возникает звук, какая-то реакция. Нормальные, в моем понимании, люди не будут реагировать. Есть зависимость реакции — бурная она или нет — от интеллекта человека. Мне большая аудитория не нужна, потому что там будет много не очень адекватных людей. Когда я с кем-то знакомлюсь, сразу чекаю страницу: подписки, песни, фотографии. Если там, например, «Retrica» в углу фото написано — все, забракован. Подписки тоже смотрю. Если там много «Подслушано», цитатники пацанские — тоже. Ну и песни. Если «Каспийский груз», то это все. Конечно, бывают исключения, но все равно. А если вижу там что-то близкое, то уже можно общаться с человеком.
ЗС: А ты сам что слушаешь?
Владимир: Хорошую музыку. Зарубежный инди, русский инди недавно открыл для себя: «Мы», «Озера» понравились, «Пасош» неплохой. Это все стандартно, я не настолько продвинут в музыке. Могу слушать Coldplay, ATL и mnogoznaal, Хаски, Oxxxymiron'а. Мне нравится, что там [у Oxxxymiron'а] много отсылок. Некоторые книги я прочитал просто чтобы узнать, к чему он вообще это написал. Хаски мне лично более понятен. Опять же там много отсылок, но он не кичится тем, что он вроде как интеллектуал. В его строчках свои прелести.
ЗС: Когда ты слушаешь Хаски, у тебя возникают ассоциации с Тулой?
Владимир: Да, конечно. Он же читает про жизнь в провинции. Здесь столько всего плохого на самом деле происходит, просто не всегда это замечаешь. Я мем про это делал. Тула — пятая по смертности в России, у нас второе-третье место по онкологии. И это как бы все серьезные темы, просто если не посмотреть, не узнаешь про это. Конечно, мне нравится Тула, уютный город, и я тут уже просто привык жить. Но минусов тоже много. И через мемы можно передавать эти минусы: большое количество торговых центров, а реально мест, где можно отдохнуть, — мало. Поэтому эти модники и тусуются в «мятном» сквере [сквер возле ТЦ «Тройка», назван так в честь клуба «Мята», который находился в этом ТЦ]. Это на самом деле очень удобное место: трава, скамейки. Чем они там занимаются — уже другой вопрос, но это хорошая площадка, чтобы собраться. Таких площадок мало, кроме парка. Но до парка надо доехать еще, а многие из них с Криволучья, например.
ЗС: Ты сказал, что в Туле много недостатков. А есть ли в ней что-то хорошее?
Владимир: Достоинство Тулы — это ее люди, и минус — это тоже люди. Одновременно. Есть плохие люди, но есть и хорошие, понимающие. Кстати, за год сформировалась философия группы. Так и живем: ты признаешь свои ошибки и недостатки, и это служит отправной точкой для каких-то действий. Это относится ко всему — к человеку, к взаимоотношениям, к работе. Признание проблемы — это уже половина ее решения.
ЗС: Представь, что тебе говорят: есть три главных изменения, которыми ты можешь перевернуть город. Что бы ты сделал?
Владимир: Ну эти изменения применимы для всех городов, для всей России. Изначально откуда проблемы? Например, по каким-либо причинам деньги, предназначенные для строительства дорог, не дошли до самих строителей. Потом дороги делают так, чтобы их нужно было ремонтировать каждый год. Я помню, в Туле какая-то австрийская фирма делала участок дороги, и сделали так хорошо, что ее не нужно было ремонтировать много лет. Но тогда теряется вечный источник денег. Мне кажется, что все проблемы в России можно разделить на три основные: коррупция, авось и боязнь ответственности. Я сам надеюсь на этот авось: вот, авось сдам долг [по учебе], а в итоге не сдал. Также есть много молодых людей, которые говорят: «Мне пофиг на политику, меня это не касается». Но я думаю, это глупо. В какой-то степени твоя жизнь, место, в котором ты живешь, уже является результатом той политики, которую проводит государство. Взять ту же «Зимнюю вишню»: там сошлись все факторы — коррупция, авось, безответственность.
ЗС: У нас в обществе есть такой стереотип, что если ты замечаешь недостатки, то ты не патриот, русофоб, либераст — и другие подобные характеристики.
Владимир: Меня так уборщица называла — либерастом, когда я сказал, что не ходил на выборы. Я хотел за Грудинина проголосовать, хотя раньше на выборы никогда не ходил.
ЗС: Почему за него?
Владимир: Единственный, кто внушал доверие.
ЗС: Если он через шесть лет будет баллотироваться, проголосуешь?
Владимир: Он не будет. Я за ним слежу. Он нигде себя никак не показывает, это просто человек на время был. Я не знал что делать, голосовать ли мне за него, и в итоге просто пошел на работу. Как-то поехал к бабушке в деревню. Мягко говоря, там все не очень. Большая часть населения спивается. Бабушка мне говорит: «Как же я боялась, что Путин наберет мало процентов, я прям переживала». Я говорю: «Да и что будет если мало наберет?», а она: «Война будет». И на этом все, я не хочу даже спорить. Аргументы я найду, но для нее они не будут аргументами.
ЗС: Твои родственники, друзья знают про паблик?
Владимир: Друзья знают, там 50 человек моих друзей подписано. Почти каждый считает своим долгом написать: «О, фигня какая-то». Кому-то реально нравится. В принципе поддерживают, некоторые подбрасывают идеи какие-то, участвуют в процессе. Мамке и папке сказал, сколько подписчиков и все такое. Но конечно они считают, что это несерьезно все: мол, когда на работу-то пойдешь нормальную? На завод иди.
ЗС: Говорят, сейчас на заводе неплохие зарплаты.
Владимир: Зарплата зарплатой… Я думал вообще, может, бомжом стать? В переходе рядом с тем парнем, который с собакой сидит уже лет десять [подземный переход на Каминского]. Меня отчислили из универа, но с возможностью восстановления, потому что я просто не сдал один долг. Я жду огромную волну давления от родственников, потому что все получили диплом, а я пока нет. Хотя понятно, что это не мерило успеха. Поэтому не знаю пока, что делать с будущим. Продолжаю делать мемы, может, это к чему-то приведет.
ЗС: Есть какие-то планы по монетизации?
Владимир: Ну один пост в группе стоит 500 рублей. Бывает, что я делаю рекламу бесплатно просто потому что мне нравится то, что делает какой-нибудь человек, и я сам на него выхожу. Но бывают магазины, которым я отказываю. Например, «Эщкере» [фраза, которая в России стала популярной благодаря рэперу Face, считается, что это исковерканный вариант английского выражения «let's get it» (давайте сделаем это)], я им отказал из-за названия. Как так можно? В 2018 эщкере? Это стыдно. У них там даже парень на плакате сидит так, будто стыдится. Вообще мне друг предлагает делать футболки с котом из группы.
ЗС: Откуда, кстати, эта картинка? Кто-то рисовал специально?
Владимир: Я хотел найти человека, который бы мне перерисовал его, но этот кот из интернета. Я очень долго искал логотип для группы. Сначала там были панельки — очевидная провинциальная тема. Потом кота нашел. И суть была в том, что этот кот такой несуразный, родной, провинциальный, который просто ходит по двору, где их полно. Там были разные версии котов, но этот идеальный. С ним значки даже делали. Значки тоже можно продавать. Надо это все просто делать, а у меня не доходят руки. Я знаю, что скорее всего это зайдет. Раз надписи всякие: «Юность», «Спутник», «Грусть», «Горе», — слова обычные — заходят, почему бы не сделать?
ЗС: Можешь вспомнить самый хороший или самый любимый мем, опубликованный в твоем паблике?
Владимир: Их несколько. Первый — карта Тульской области в виде карты из «Игры престолов». А второй мем, который я очень долго вынашивал, — это циклы жизни туляка. Я прям про себя писал, как я каждый праздник провожу. Выхожу на 9 Мая в надежде увидеть нормальный салют и что-то интересное, а каждый год все хуже и хуже. В праздники выходит очень много людей, которых ты не видишь в обычной жизни, но они есть. У них лица грустные, безнадега читается какая-то. И ты сам подпитываешься этим.
ЗС: Кажется, если в твоих мемах вместо Тулы написать любой другой город, то по смыслу ничего не изменится.
Владимир: Я хотел выйти на федеральный уровень, но это очень сложно. Я не знаю всех тонкостей в других городах. Понятно, что если менять названия торговых центров, названия улиц, то все то же самое останется. Везде есть те же самые модники, «рассеяне» типичные, культурный слой определенный везде один. Все провинции одинаковые, наверное.
ЗС: Как вообще происходит процесс создания мема? Интересен сам момент зарождения идеи.
Владимир: В Интернете можно что-то найти, я же тоже не вечный генератор идей. Ну и с друзьями что-то придумываем. Например, зашли в «Тройку», а там никого нет. И я сделал мем, будто там какие-то призраки ходят.
ЗС: В чем суть хорошего мемаса? Какие у него составляющие?
Владимир: Актуальность, неочевидная очевидность (это должно быть у всех на виду, но просто никто об этом не задумывался скорее всего) и правильное оформление. Это целый талант — правильно передавать свои мысли, описывать те вещи, которые нас окружают, доступным для всех языком.
ЗС: Ты относишься к этому как к творчеству, правильно?
Владимир: Ну да, это моя отдушина. Все хотят показать, какая у них жизнь. Для этого в ВК выкладывают все. У меня вот своя группа есть, но я не персонализирую себя в ней, всегда пишу от третьего лица, вроде как у нас тут команда. Не хочу на себе внимание акцентировать, хотя иногда бывают такие мысли. Но опять же какая-то самоцензура есть, я слежу за языком сейчас.
ЗС: Какие темы ты не отрабатывал? Что ты цензурируешь?
Владимир: Моя цензура касается власти, потому что судя по тому, как сажают за репосты, нужно следить за языком.
ЗС: Что будет, когда темы для мемов закончатся?
Владимир: А почему они должны закончиться? Возможно, паблик потихонечку перерастает в какое-то СМИ. То есть там не только мемы — там бывают, например, тематические плейлисты. Иногда свое мнение высказываю, какие-то фразочки. Например, «Почему все критикуют Путина? Ведь президента не выбирают».
ЗС: А говоришь, что цензурируешь такие вещи.
Владимир: По сути я ничего такого не сказал. Вообще есть формула, по которой рассчитывается успешность мема: 10% лайков от количества просмотров.
ЗС: И как у тебя? Успешные в основном?
Владимир: Конечно, успешных прям для всех, чтобы на все категории были рассчитаны, мало бывает. Про «Макси» прям свехуспешный был, потому что я сам постоянно теряюсь там. Есть успешные мемы. Возможно, это все-таки может перерасти в какое-то СМИ.
ЗС: Есть такие амбиции?
Владимир: Амбиций у меня нет, просто желание. Амбиции — слишком громкое слово. Мне не нравятся эти фразочки, что «у меня есть цель», из всяких бизнес-цитатников: амбиции, цель, бизнес-план. Просто хотелось бы и все. Вообще я бы хотел сказать спасибо подписне, той ее части, которая реально интересуется. Верю,что среди вас достаточно хороших и адекватных людей.
Марина Банникова для З[ ]С
Читайте «За скобками» в ВК, Facebook, Telegram и Instagram. Чтобы не пропускать свежие материалы, не забудьте подписаться на наш Дзен.