На набережной Барселоны, в самой людной её части, через дорогу от памятника Христофору Колумбу, живет важная чайка. К чайке прилагается старик с длинными тонкими патлами, лысиной в пигментных пятнах. У него штаны на красных подтяжках. Это месье Эстебан.
Он сидит на лавке, повернутой к морю, и курит трубку. Табак пахнет шалфеем, месье Эстебан – нафталином, а чайка – морем и рыбой.
Много лет назад, когда Барселона еще не была такой туристической, а море было в разы чище, он встретил на набережной грудастую украинку Светланку. Светланка ни черта не понимала испанский, любила сосать куски сала и петь длинные, тянущие душу песни. За песни месье Эстебан её и полюбил. Она пела колыбельные их детям, а потом и внукам. А он стоял и удивлялся, как это у невзрачного полуфранцуза-полуиспанца может быть такая красивая жена, с мясистыми умелыми руками и зычным голосом.
Месье Эстебан работал поваром в школьной столовой всю свою жизнь. Его жена всегда безошибочно угадывала, что сегодня ели дети Барселоны. В рыбные дни от её мужа пахло рыбой, в те дни, когда он готовил на всех запеканку – творогом и корицей.
Они жили свою спокойную и понятную жизнь.
Каждый вечер месье Эстебан гулял по набережной. В тот день, когда он нашел мокрого, умирающего птенца чайки, была дурная погода. Ветер снимал пробу с морской глади и раскидывал повсюду капли. Птенец был так жалок. Осень была так холодна. Старому повару ничего не оставалось кроме как взять птенца домой. Его жена рассвирепела. В её чистом уютном доме не было места для птицы. Впервые за тридцать лет совместной жизни она категорично перестала разговаривать с месье Эстебаном.
А Эстебан, тем временем, выхаживал птенца. Он покупал у рыбаков мелкую рыбешку, чтобы его кормить. Птенец ел много рыбы, кусался и рвал занавески. Летать у него так и не получалось.
Жена Светланка смирилась с новым постояльцем, и даже пела чайке свои песни, когда дома никого не было, кроме них двоих.
Жизнь снова стала привычной и спокойной.
И вот однажды месье Эстебан не торопясь шел через район Эшампле к себе домой. Он давно отвык ходить быстро. Ему нравилось неспешно ползти, заглядывая в витрины все новых магазинов. Особенно долго он всегда стоял у магазинчика с пластинками. Он любил музыку, но проигрывателя для пластинок у него давно не было. Поэтому месье Эстебан просто перебирал любимые сборники, брал их в руки. Когда он слегка прикрывал глаза, то слышал голоса любимых исполнителей у себя в голове.
Так было и в этот раз, но неожиданно его ритуал прервал чей-то щипок за ногу. Месье Эстебан посмотрел под ноги и увидел чайку. Да не какую-нибудь, а свою, домашнюю чайку. Она пребольно кусала его за щиколотки, торчащие из-под коротких брюк.
«Мерзкая птица, - сказал ей старый повар, - я приготовлю из тебя паштет».
Он хотел было поймать чайку за крылья, но тут она внезапно взлетела и полетела низко-низко, прямо по направлению к дому. Месье Эстебан понял, что случилось что-то неладное. Он побежал домой и увидел свою старую жену, без сознания лежащую на ковре. Сердце Светланки не было молодым, и супругам давно было известно, что оно сдает позиции, но врачей они не любили и не жаловали.
Месье Эстебан вызвал докторов. На долгие месяцы дом опустел. Старый повар и полуголодная чайка шатались по комнатам вразброд.
Светланка вернулась из больницы совсем старой, похудели и скукожились её толстые руки, которые так любил месье Эстебан.
В остальном Светлана была все та же, только вдобавок полюбила спасенную птицу.
Эта птица, кстати, научилась летать. Теперь она передвигалась по квартире по воздуху и гадила на телевизор.
Месье Эстебан ушел с работы и заботится о своей жене. Теперь его время петь песни.
По вечерам он выходит на набережную подышать. Берет с собой свою домашнюю чайку. Она таскает круассаны у туристов, задирает голубей, но всегда возвращается к хозяину.