Иностранная военная база ГСВГ — это всегда изолированный объект. При этом есть возможность выйти в город с офицером в увольнение. Пусть еще не первогодку, пусть на втором году, но ты и выйдешь, и посмотришь, и погуляешь по городу. С местным населением общения особого не было. Другое дело, что страшно хотелось узнать — как же они живут? Какие они? Поэтому я тогда фотографировал. Фотографировал прохожих, лица…
Эти фотографии мне сейчас и напоминают о том, каким было тогда отношение немцев к нам. Местные жители в большинстве своем были приветливыми и открытыми. Мама с ребенком не опасалась остановиться, чтобы, улыбаясь, позировать мне для фотографии. Однажды я посадил гулявшего с одногодками мальчишку к себе на плечи, надел на него фуражку, и мы позировали моему товарищу с фотоаппаратом. Это означало, что родители не говорили детям: "Держитесь подальше от советских солдат"
Если говорить о памяти населения, то следует отметить, что в основном советские военные были изолированы от населения, за исключением случаев оказания помощи, например, при наводнениях. Поэтому присутствие советских войск осталось в памяти без негативных проявлений, разве что считалось, что следует опасаться советских военных машин и уступать им дорогу. Те, кто жили вблизи полигонов и стрельбищ, рассказывали о том, насколько расточительно и безответственно обращались советские солдаты с техникой, бросая подчас в лесах боеприпасы, но и это в порядке программы конверсии уже давно убрано отовсюду.
Отношение же населения ГДР в целом к советским оккупационным силам было скорее позитивным, во всяком случае, более позитивным, чем в других так называемых братских странах — Польше, Венгрии или Чехословакии, потому что в ГДР у Советской армии была слава освободителей страны от фашизма.
Был и другой опыт. Я ехал на учения на БРДМе и сфотографировал крестьянина на лошади. А он показал мне двумя пальцами на горло. Этот жест означал — вы нам уже вот здесь, вы нам уже вот так надоели.
Что касается солдат немецкой армии, я не припомню за два года службы никаких «братских» отношений, никакого сотрудничества, ничего. Наверное, офицеры встречались. Другое дело, что в полк приезжали местные молодежные самодеятельные коллективы, которые выступали для нас. Запомнилось, как немецкие школьницы надували щёки, играя на духовых инструментах. В моей прежней жизни я такого не видел. Я тогда не знал, что культура духовых оркестров — это часть музыкальной культуры на Западе. Думал, что духовой оркестр — это дело мужское, маршевое, торжественное.
С немецкой унтер - офицерской школой погранвойск ГДР тоже было связано немало забавных случаев, так как она располагалась прямо за забором полка, и поэтому мы иногда участвовали с ними в различных мероприятиях - типа спортивных совместных праздников. На одном из них наша рота победила будущих унтеров в перетягивании каната. Когда здоровенные будущие унтера выходили на это состязание, они довольно презрительно смотрели на наших мелких и тщедушных азиатов. Когда они проиграли, то через некоторое время попросили матча-реванша!
Через неделю против наших узбеков вышли самые здоровые бугаи унтер - школы с уже намечавшимися пивными брюшками, которые бешено вращали глазами, и всем своим видом словно говорили нашим солдатам: "Ну, теперь-то вам конец!" И, тем не менее, они вновь потерпели позорное поражение! Лишь в волейбол будущие унтер-офицеры у нас иногда выигрывали.
А еще граждане бывшей ГДР знают, что мирная революция, объединение Германии и сам мирный уход советских оккупационных сил не был бы возможным без доброй воли русских…
Если Вам интересны мои публикации, поставьте палец вверх и подпишитесь на канал — тогда они будут чаще появляться в Вашей ленте новостей. Спасибо за внимание!