Все наперебой хотят сделать из вас первоклассного писателя. Как вы думаете, это искренне?
Вот и я так думаю. Добрых людей на свете не бывает.
А теперь подумайте, кто все эти ваши учителя? Правильно, писатели. То есть, как получается, они себе конкурентов растят? Пилят сук, на котором сами сидят?
До такой степени безумия вряд ли дело дошло.
За деньги говорите?
Эйфелеву башню тоже не бесплатно предлагали.
Короче, дурят вашего брата. Этим людям верить не следует.
Да и вообще пора бы попрощаться с иллюзиями. Слава и деньги приходит не к тем, кто пишет лучше, а к тем, кто это делает хуже. Ведь «хуже» понятно всем. А «лучше» - кто в нем разбирается?
Поэтому, мои маленькие любители литературы, мы поговорим о том, как быть настоящим, то есть третьеразрядным писателем. Несколько хитростей и перед вами откроется не только российский, но и мировой рынок книгоиздания.
Приступим.
Прежде всего, любому автору следует уствоить одно простое правило: большинство читателей литературу не любит.
На первый взгляд трагедия.
Но огорчаться не надо. Это плюс, а не минус.
Любовь к литературе предполагает своего рода разборчивость и то, что у потенциального потребителя книжек полон дом, а значит ту, которую вы напишите, ему точно поставить будет некуда. Слава богу, все не так. К счастью у него есть и денежки, и место на полке, да и особых запросов у него к авторам и текстам не наблюдается. На этом и стоит литература - на тупости читателя, которая позволяет впаривать ему все что угодно. Невежество потребителя облегчает работу автору, повышает его КПД. Благодаря глупому читателю затрат всегда половина, а выгода двойная. «Пока живут на свете дураки…», ну и далее по тексту.
Однако перейдем к конкретике. Я буду несколько сумбурен в изложении. Но и вам советую то же самое. Некая хаотичность в творчестве не только позволительна, но даже необходима. Создает видимость живости и спонтанности, опять же позволяет сильно не напрягаться, выстраивая очередную иерархию, в которую с одной стороны никто не верит (у каждого она своя), а с другой - считают проявлением тоталитаризма, диктаторских замашек.
Итак, поехали:
1) Краткость – сестра таланта
Во-первых потому что наш читатель не обладает большим ОЗУ и может элементарно забыть о чем мы только что начали говорить. Мне встречались главы и по одному предложению. «Миша застыл». Это идеал. Пауза, Станиславский в литературе. Но именно по причине идеальности злоупотреблять такими вещами не следует. Если в каждой главе писать по одному предложению, читатель может задать вопрос: почему «ежедневник стоит так дорого?»
Во-вторых – небольшие главы создают иллюзию динамичности текста. Ну, вы это знаете с детства. Раз. Два. Три. Четыре. Это я о страницах. Смотрите, как долго. А если «раз-два, раз-два?» Уже динамика. Бодрость духа.
Чем ближе к концу, тем больше этого «раз-два» должно быть. Особенно если вы пишете что-нибудь остросюжетное. «Раз-два» избавит вас от необходимости накручивать сюжет. Вы будете действовать как наперсточник. Минимум инвентаря, а как будет затягивать. «Раз-два! Раз-два!» - запомните!
2) Больше штампов!
Штампом кашу не испортишь! Штампов мало не бывает! Люди ищут в книгах знакомые мысли и узнаваемые ситуации, стереотипное поведение. Они хотя поднять свою самооценку: мы такие же умные и у нас не хуже чем у других.
Да и вообще они пришли сюда за тем, чтобы их развлекали. Хорошая книга напоминает коридорный шутер. В ней никогда не заблудишься. Возвращаться назад, в предыдущую главу-локацию нет никакой надобности (там уже все зачищено) и возможности. Маша – забитая жертва. Вася – муж-садист. Здесь подлецы, там герои. Обязательны больница, финальная схватка на заводе, страсть-любовь, нравственные терзания и прочие пошлости. Лей-лей, не жалей!
3) Больше звезд!
Не только потому что мы живем во времена когда таблоиды популярны. Может эти времена наоборот, прошли. Добротная третьеразрядная книга должна представлять собой нечто среднее между светской хроникой и желтой прессой. Кто будет читать про слесаря Иванова? Вам это интересно? Нет. А вот про Леонардо Да Винчи и Ивана Грозного прочтет всякий. Поэтому ваш герой обязательно должен попасть на обед к Сталину, после чего отбыть вместе с Орловой и Александровым на их дачу для альковных развлечений. Дальше должен подъехать красный граф Толстой. И вы на машине должны обязательно промчаться по проселку обдувая отработанным топливом и пылью юного Саню Лаженицына, приехавшего в подмосковный элитный поселок к своей самой первой возлюбленной. Завтра война, а сегодня бал у мессира. В общем, не стесняйтесь. Нафаршировывайте свой роман известными покойниками. «Мертвые не кусаются», поэтому их любят все.
4) Великие стройки прозаизма
Если вы усвоили предыдущее правило, то должны понимать - одних больших шишек в тексте мало. Нужны большие события (открытие континентов, покорение народов, изобретения, становление нового направления в искусстве и т.д.). Кража кошелька и поиски очки пенсионеркой мало кого заинтересуют. В книге должны быть большие, очень большие события. Хоть я и говорю о стройках, лучше всего писать о единственном крупном событии в истории человечества – о войне. Война двигатель сюжета. Тут тебе и баталии и фронтовая любовь, встречи и расставания, героизм, сильные женщины, отважные мужчины. В общем, войну любят все. И чем больше война, тем лучше. Поэтому ничто не сравнится с Второй мировой войной. Разве что галактическая, однако не все же пишут фантастику. Война удобна и с идеологической точки зрения, и с коммерческой (охват аудитории больше). На войне проще избавиться от трупа героя. Война все спишет и в плане литературной технике. Если кто-то из критиков, что –то вякнет про слабых героев и ходульность образов, его легко можно будет заткнуть обвинениями в надругательстве над памятью павших: «Совсем ничего святого не стало!» В общем, пишите про большое, пишите про войну. Не зря самыми ходовыми, самыми известными произведениями классики являются «Игра престолов», «Властелин колец», «Война и мир». Там везде война. Люди хотят эпики, героизма и крови. Сделайте так, чтоб они захлебнулись во всем этом.
5) Притворись знатоком
«Но ведь все это потребует кропотливой работы», - слышу я голос с задней парты. Ничего подобного. Разбираться в том, о чем ты пишешь необязательно. Читатель ведь тоже не специалист. И книгу он взял не для того, чтобы узнать о географических представлениях якутов в середине XII века. В этом вообще никто не разбирается. Поэтому ври, не стесняясь. Смелость города берет. Читатель следит за интонацией. И если ты бодро и уверенно, с авторитетным видом несешь ахинею, тебе поверят с большей охотой и радостью, чем какому-то очкарику, одолевшему Александрийскую библиотеку. «С пустою головою легче прыгать по земле». Так что давай, ври. Вся литература - состязание во вранье. Побеждает лучший.
Однако есть одна заковыка. Притворяться знатоком в разные времена надо по-разному. Раньше все были специалистами по человеческим душам. Требовался психологизм, а до того философинка и благие нравы. Теперь человек стал никому не интересен. Что там в нем разбираться. У него все происходит из-за денег, секса, и амбиций.
Ныне всегда и везде требуется быть научным. Мы живем в мире фактов и деталей. Надо соответствовать. Это значит надо завалить читателя сведениями так, чтоб он продохнуть не мог. Повергайте читателя в ужас своим всезнайством. Это не так трудно, как обычно думают. Ведь читатель глуп, ленив и плохо образован. Он даже в Википедию не заглядывает. Больше сложных терминов, больше деталей, даже если вы сами ими не владеете.
6) Многозначительность интонации
Специалист, профи не тот, кто много знает, а тот, кто выглядит таковым. Поэтому статус знатока, о котором речь шла выше достигается не за счет знаний, умений и навыков, а за счет умения подать себя, свою писанину. Вы Писатель (именно так, с большой буквы) помните об этом. Читатель должен чувствовать в каждой строчке, что вы делаете ему громадное одолжение, вы - первое и последнее прекрасное, что он встретил на своем жизненном пути с момента своего рождения. Закончив читать ваш великий роман или сборник рассказов, читатель вновь вернется во тьму невежества и варварства. И тут бы ему погибнуть окончательно, но воспоминание о встречи с вашим непревзойденным шедевром будет греть его до самого конца его смрадного существования. Короче, вы поняли, читатель должен благоговеть перед вами, даже если вы напишите: «Она надела трусы».
7) Социальная ответственность
Помните, в России водятся только два сорта писателей – великие и никакие. Понятное дело, что никто не хочет быть никаким, даже если он пишет о слиянии двух лун и всем таком прочем. Но не падайте духом! Великим быть просто. Главное условие величия не талант, не коммерческий успех, и даже не премии.
Премии не делают вас великим, они подчеркивают ваш и без того высокий статус, как звезды Героя и ордена Ленина на груди Леонида Ильича. Сперва писатель становится великим, а потом до гробовой доски собирает премии. С этим, слава богу, у нас все в порядке. Премии имеют возрастной характер. Юным пионерам (до 35 лет) – «Лицей». «30+» - «Большая книга», «Национальный бестселлер», «Ясная поляна», «Новая детская книга», «Книгувру». «70+» - государственные и правительственные премии всех разновидностей.
Ну так вот – великий писатель – это писатель с социальной ответственностью. Раньше это описывали словами «боль за Родину», но теперь Родина у всех стала разная, и лучше отделаться просто социальной ответственностью.
Раньше писатель думал о народе и общесоциальных вопросах. Но теперь народа нет, да и существование единого большого общества под сомнением. Поэтому социальная ответственность измельчала. Писать про ГУЛАГи необязательно, хотя можно и про них, если есть такая охота и спрос. Надо удовлетворять потребности целевой аудитории. Величие нынче только в соотнесенности с ней. Пишешь о судьбе России – будешь великим среди державно-патриотической общественности. Специализируешься в генитальной прозе? Тебя высоко оценят работники сферы досуга.
В общем-то хорошо, что мы живем во времена демократии и плюрализма, потому что великим становится быть все проще и проще. И я считаю, что это большой прогресс, товарищи.
8) Верь во вчера
Будем откровенны, вокруг нас не так много интересного, привлекающего внимание. Но если на рассказ о дне сегодняшнем вполне можно насобирать материала (криминальная хроника, интернет всегда под рукой), то вот с будущим проблема. Кто о нем думает, о будущем? Перспективы туманны и неясны. Риск получить обвинения в обмане велик. С этой точки зрения воспоминания надежнее. У каждого свои, да и думать о прошлом человек любит больше чем о будущем. Прошлое прошло и делать с ним ничего не надо. А вот для того, что еще впереди придется попыхтеть.
Надо ли нам это? Нет, мы пойдем другим путем. Человек ищет, где лучше. А лучше всегда в прошлом. Поэтому больше вспоминайте в своих текстах. Сценарий типовой. Что-то происходит в настоящем, но для того чтобы понять что же случилось, следует обратиться к событиям далекого прошлого. А тут, раз, и Вторая Мировая, Сталин и Жуков и бабушка - тайная любовница обоих. Круто. Мы пускаем в ход усвоенное в предыдущих пунктах. Такое все прочтут.
9) Путешествуйте во времени!
Раз у нас обязательно будет прошлое, а не только настоящее, скачки во времени в тексте просто необходимы.
Начинаем допустим с 1996 года. «Россия в обвале». Нищий пенсионер умирает под забором. Сердобольная девушка Катя, вызвавшая ему «скорую», слушает рассказ о его непростой жизни. Кузьма: 1929 год, село Пердяевка. Коллективизация, будущий дедушка, Кузьма, в числе репрессированных отправляется в ГУЛАГ. 1947 год. Он, уже матерый зэк встречается с Варламом Шаламовым. Крепкая дружба связывает его с будущим писателем. Конец 50-х. Он работает плотником в поселке Переделкино. Судьба сводит Кузьму с Пастернаком, переживающим тяжелую душевную драму, вызванную массовой травлей. Катя: 1980 год – Олимпиада в Москве. Ее мать, Зина, встречается с Франсуа, бегуном из Франции. Он уезжает с окончанием игр, а она понимает, что беременна. 1986 год, Москва. Отец Машеньки приезжает на Игры доброй воли и впервые узнает о существовании дочери. Предлагает ее матери эмигрировать во Францию. Та соглашается, открывая французу страшную тайну: сестра ее бабушки, Аполлинария, бежала в Париж после прихода большевиков. Аполлинария: Париж, 1923 год, подрабатывая проституткой на улице, бывшая последняя фрейлина императрицы сходится с уголовником Пьером Бовье, контролирующим местный район (нужный впишите). Париж, 1928 год. У нее рождается дочка Лиза. Пьер оставляет криминал. Становится респектабельным бизнесменом, занимающимся поглощением чужого бизнеса. Его очередной жертвой становится торговый дом Лавуазье. Франсуа: Париж, 1976 год. Он живет в маленькой коморке со своей мамой. Худенький щуплый парнишка, неспособный к тому чтобы постоять за себя. Бежать – вот его стратегия. И она приводит его к успеху. Он попадает к известному тренеру легкоатлетов. Впереди у Франсуа Лавуазье большое будущее. Он возродит славу своей семьи. Лиза: 1958 год, Москва. Оттепель. Беременная Лиза Бовье приезжает на родину своей матери, она хочет повидать поэта Пастернака, выпустившего «Доктор Живаго» и едет в поселок Переделкино. После встречи с поэтом ее начинают преследовать агенты КГБ. Начинаются преждевременные роды, во время которых она умирает (ну вы понимаете, это такая символика преждевременности оттепельных надежд их гибели и продолжения). Испуганные кэгэбэшники скрываются с места событий. Кузьма: 1958 год. Переделкино. Кузьма подбирает новорожденную и решает оставить ее у себя. 1962 год. Кузьма, переехавший в Новочеркасск, участвует в народном восстании. Его вновь отправляют в ГУЛАГ, как особо опасного политического рецидивиста на долгий срок. Зиночку помещают в детский дом. Франсуа: 1986 год, Москва. Узнав, что Зина – внучка Пьера Бовье, погубившего торговый дом Лавуазье, Франсуа бросает ее. Кузьма: 1988 год, Москва. Кузьма работает дворником в лечебном учреждении для алкоголиков. В нем лежит Зина, не пережившая, предательства Франсуа. Кузьма становится свидетелем последних дней ее жизни, не подозревая, что спившаяся молодая женщина – та самая спасенная им некогда девочка Зина. Она (память разрушена неумеренным потреблением водки – вот она социально-ответственная проза!) тоже не узнает в старом зэке, прошедшем сквозь тюрьмы и ссылки, своего приемного папу. Катя: 1996 год, Москва. Скорая едет долго, и Кузьма умирает на руках у Кати. Она так никогда и не узнает, какую роль в жизни ее матери сыграл этот человек. Расстроенная Катя едет в аэропорт на встречу с отцом, бывшим бегуном, а теперь тренером по легкой атлетике Франсуа Лавуазье, который одумался и приехал забрать с собой дочку во Францию.
Ну вот где-то так все должно выглядеть. Я прибег к примеру, потому что он содержит ряд других значимых для нашей третьеразрядных моментов.
Перейдем к ним.
10) Болтают все!
В вашей книге должно быть много героев ведущих повествование. Тут работает и эффект гуппи, и то, что писать короткими сетами проще. Чтобы не говорили, а сборник рассказов – востребованный формат, просто он маскируется под роман в 800 страниц.
Берете пяток героев. В примере выше их как раз столько, но чем больше, тем проще, не стесняйтесь, можете догонять до двух десятков. Если кто-то что-то скажет, не смущаясь, ответьте: «У мня роман-рой. Эпоха индивидуализма прошла, и теперь мы живем в новую эпоху, эпоху роевого сознания». Также подходит другое объяснение – мозаика, разноголосица современности. Какое нравится больше, то и выбирайте, любое сработает. Ну а вам надо помнить, что в современном романе больше от хоккея, чем от футбола. В игре с кожаным мячом замен раз-два и обчелся. А в хоккее все разные пятерки играют и в разнообразных сочетаниях.
Кстати о болтовне. Долгие периоды - признак письменной речи, а у нас все тяготеет нынче к устной. Не отставайте от современности, ваш текст должен следовать за тенденциями.
11) По городам и весям
Больше мест, больше разнообразных пространственных перемещений. Ваша проза должна быть глобальной! Это тоже придает ей вид современности. Ваш читатель путешествует по всему миру. Значит и вы должны от него не отставать. Каждая книга, действие которой происходит в аравийских пустынях, Нью-Йорке и на озере Титикака, найдет понимание и одобрение. Люди жаждут впечатлений. Вы нигде не бывали? Не беда, проявите фантазию и изобретательность. Шекспир тоже нигде не бывал. И да, в Богемии нет море. Но эту ошибку запомнили многие. А ваша цель какова? Правильно, остаться в истории. Так что давайте, вперед и смелее. Вспомните пункт № 5 и пишите о каннибалах, живущих в самой толще льда в середине Антарктики. Читатель всему поверит и все простит. Ведь деньги за книгу он уже заплатил. Он хочет обмана.
12) Мощный старт
Одно из самых больших заблуждений – книга от начала к финалу должна набирать ход. На этот счет есть замечание ныне покойной У. Ле Гуин, которое я люблю цитировать везде, где только можно: «Литература – это не Олимпийские игры». Что ж, Железная кнопка права, - финальный спурт имеет смысл только в спорте. В хорошей третьеразрядной литературе главенствует принцип: «чем дальше, тем хуже».
Мы ведь не поучаем, а обманываем читателя. Поэтому каждая последующая глава должна быть хуже предыдущей. Многие читатели вообще не дочитывают книги, так зачем стараться? Конец, финал – это формальное понятие. В наш век, когда процесс важнее результата, незачем стремиться к блестящему финалу. Вполне вероятно, что читатель будет разочарован любым исходом. А если нет, то переживать тоже особо не надо. Скорее всего он даже не помнит вашу фамилию напечатанную на обложке. Всученная потребителю книга уже неважна. И вам следует лучше думать о следующей. Чтобы привлечь внимание к ней вам потребуется не хороший финиш, а…, правильно, мощный старт.
13) Секса много не бывает
Конечно, лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать. Но не забывайте, вы работаете с людьми, которые предпочитают картинкам буквы. Ну, вот такое извращение. А тяга к прекрасному у них все равно есть. Надо помочь убогим. В конце концов, литература про «все заверте» не требует особых усилий. Психология здесь отсутствует, а знание анатомии перестало требоваться в связи с ограничениями по возрасту. Опять же здесь очень много штампов. А я выше, если помните, предлагал их не стесняться. Собственно секс в книге, да и в жизни один большой штамп. И люди с особым удовольствием приходят почитать про то, чтобы все было как у них. А у них никак. Они ж книжки читают. То есть представление самое абстрактное. Так что пишите и просвещайте. Закрепляйте достигнутое. Тут вам и социальная ответственность, о которой сказано выше.
Будьте разнообразнее, добавьте мелодраматизма. Не стесняйтесь садомазохизма. Люди это любят и ждут.
14) Герой нашего времени
Споров тут много. Каждый по-своему прав. Но вас должно интересовать не то, что обычно под этой маркой обсуждается. В главном герое вашего текста должны обязательно присутствовать две основных черты. Во-первых, у него должна быть страшная травма (идеальный случай – сексуальное насилие, и тут чем раньше и извращенней, тем лучше) и он должен страшно страдать и мучиться. Во-вторых, он должен все преодолевать. Идеология перемоги – беспроигрышная карта. В жизни все мы слабаки, пикнуть слова не смеем, а потому по закону компенсации страшно любим читать о людях героического склада: побежавших инвалидах, идиотах, получивших Нобелевскую премию за научные достижения, поэтах и рок-музыкантах, преодолевающих наркотическую, алкогольную и секс-зависимость. Сделайте это главным содержанием вашего текста.
15) Гроза критиков
Не бойтесь критиков. Они все лизоблюды. Назначение современной критики состоит не в том, чтобы накостылять автору за халтуру и обман потребителя, а в том, чтобы помочь писателю (и издателю) обмануть читателя половчее. Так что не удивляйтесь, если ваша убогая писанина вдруг будет подана как продолжение традиций Кафки, Маркеса и Гузель Яхиной. Критик подбавит вам в текст таких смыслов, которых там отродясь не бывало. Скорее всего, потому что он вашу книгу не читал вовсе.
Но вы ведь не для этого пишете. Читают вас или не читают, не имеет значения. А раз так, то искусство плохого письма становится намного важнее секретов мастерства хорошего.
Пишите плохо, и выигрывайте!
Сергей Морозов