Американцы, несмотря на глубоко внедрённый в сознание масс собственный имидж недалёкой деревенщины, знают толк в литературе. Не зря Бирс и Бротиган числятся у них в мёртвых классиках, а Маккарти и Гибсон — в живых. Каким чёртом в классиках оказался писатель детективов Дешиел Хеммет становится понятно, если внимательно прочитать «Худого мужчину».
На самом деле роман читать вовсе не обязательно. Достаточно аннотации с обложки амфоровского издания 2001-го года, где написано, что «сам Хеммет утверждал, что написал „Худого мужчину“ за сорок пять часов непрерывной работы. На это у него ушло две банки кофе, семь литров виски и всего одна пачка бумаги». Даже если эта история — художественное преувеличение, то и делением её на три не уменьшить масштаба писателя и не скрыть истинного гения.
А если серьёзно, то «Худого мужчину» надо бы взять как пример для подражания значительной части писателей (особенно отечественных) детективов, детективчиков и детективишек. Это образец высочайшего стиля, подлинного мастерства и безжалостного передавливания горла собственной песне.
Детективная история с убийствами, загадками, напряженным расследованием, стрельбой и драками, с жёстким сюжетом, на девяносто пять процентов текста написана диалогами. Никаких пространных разъяснений, ремарок, отступлений, объяснений, представлений. Ощущение такое, что из текста специально и старательно слили всю воду, оставив только живой нерв событий, цепляющий читателя и протаскивающий его до финала за один вздох.
Удивительная вещь происходит и с персонажами. Помещённые в реальность перекрёстных реплик, они, картонные по законам жанра, просто вынуждены стремительно реагировать друг на друга. Добавьте к этому внимательный взгляд и хорошую память писателя — и они реагируют адекватно, как положено живым людям, обретая чёткую мотивацию и, если не глубину, то, как минимум, объём и плотность.
И когда читатель, в окружении объёмных и плотных персонажей оказывается в сцене «а сейчас я вам объясню, кто убийца, если вы ещё не поняли», и все звенья преступной цепи становятся на свои места, всё, что остаётся такому читателю — это порадоваться за себя, получившего в кои-то веки хороший детектив, и за американцев, записавших Хэммета в классики. Пусть и в классики детектива. Читать.