Одному из самых почитаемых композиторов XX века сейчас 81 год, у него есть множество наград и почетных званий. Но когда Филип Гласс еще 12-летним ребенком работал в отцовском магазине, а потом многие годы водил такси в Нью-Йорке, он был уверен, что никогда не сможет прокормить себя музыкой. К счастью, он ошибался. Историю своей жизни он рассказал в интервьюизданию The Atlantic.
Вы начали заниматься музыкой благодаря отцу, а не возникало у вас желания стать библиотекарем, как ваша мать?
Филип Гласс: Моя мама работала учительницей и библиотекарем, но я совершенно точно не собирался становиться библиотекарем. Я очень хорошо знал, что происходит в жизни моих родителей, и мамины друзья меня совершенно не интересовали. Но мне было интересно все, чем занимался отец. Так уж сложилось.
Моя мать, в свою очередь, больше поддерживала моего брата Марти и сестру Шеппи, так что в результате мы все брали уроки музыки в детстве. Это считалось частью нашего образования. Разве не прекрасно? Речь же про 1940-е годы. У детей в то время далеко не всегда была возможность записаться на такую программу в школе, но мой брат и сестра брали частные уроки, а я учился при Консерватории Пибоди, кажется, с 8 лет.
Я хотел освоить два инструмента, но мне разрешили учиться только флейте — на большее не хватало денег. Поэтому я решил присутствовать на занятиях брата. Его преподаватель приходил к нам домой. Как только он заканчивал занятие и уходил, я бросался к инструменту и играл последний урок. Брат думал, что я так его дразню, и начинал за мной гоняться. Мы же были еще совсем маленькими детьми. И он думал, что я над ним смеюсь, но я вовсе не смеялся.
Я просто хотел играть на рояле. Брат говорил: «У тебя свои занятия. Зачем ты воруешь мои?» Но я был вынужден «воровать» его уроки.
Мы всегда были близкими друзьями. Он скончался в прошлом году. Ему было за 80. И мне уже за 80. Он прожил прекрасную жизнь, хотя и не стал в итоге музыкантом.