роман
(Продолжение 1. Начало: https://zen.yandex.ru/media/id/5afea9c9581669c2c4e8b2f0/vechnaia-krov-5b1fdda2ef8155e5f35d26c5)
Ага, вон и лихач нарисовался из-за угла.
Коротко свистнул, махнул рукой и, не дожидаясь, пока колёса перестанут крутиться, вскочил в пролётку с поднятым от дождя верхом:
- На Кожевников и повеселей!
- Это к дому, где сегодня ночью три семьи зарезали?
Вот черти! Три семьи, надо же. Почему не четыре? Или уж сразу не весь дом?
- Туда, - говорю. - Только не три, и не зарезали.
- Ух ты, а сколько и как?
- Читай сегодняшний номер «Вечерних известий», не ошибёшься.
- Так я и читаю, - охотно сообщил лихач. - Ни одного номера не пропускаю. Очень мне нравится, как вы пишете, пан Ярек.
- Ты меня знаешь? Что-то я тебя не припомню, извини.
Он поворачивает ко мне молодое, улыбчивое, влажное от дождя лицо:
- Я недавно колешу, но уже два раза вас возил. Это третий. Меня Рошик зовут. Рошик Лошадник с улицы Глубокой.
Ишь ты, видать, и впрямь парню нравится моя писанина, раз так раскрывается. Не иначе, сам мечтает стать репортёром. Что ж, какие только мечты не бродят в юных головах. Я, помнится, примерно в его годы тоже хотел стать знаменитым писателем. Потом прошло. Или почти прошло, скажем так.
Цокая копытами по мокрой брусчатке, гнедая кобыла резво свернула на Кожевников. Дождь не переставал. Княжеч много чем славится. Но дожди здесь особенные. Они никогда не навевают скуку, даже если идут сутки или больше подряд (бывает и так). Грусть, меланхолию, желание немедленно принять сто грамм коньяка и запить его чашечкой свежесваренного кофе – сколько угодно. Но только не скуку. Может быть, это из-за того, что в городе отменно работает ливневая канализация и, в силу его расположения на холмах, почти нигде и никогда не бывает луж? Потому что, согласитесь, лужа, да ещё большая и грязная – это очень скучно. Я пару раз бывал в центральных губерниях России, в провинции, могу засвидетельствовать. Нет, господа, ливневая канализация – это визитка цивилизации, уж простите за рифму. Ну и дороги, конечно…
- Тпру-у! - осадил лошадь Рошик. - Приехали, господин Ярек. Вас подождать?
- Пожалуй, не стоит. Неизвестно, насколько я задержусь. Держи, сдачи не надо, - я сунул ему монету.
- Спасибо. Если что, спросите на Глубокой Рошика, вам всякий укажет, где меня там найти. Доставлю хоть днём, хоть ночью. Куда надо и кого надо.
- Учту, бывай.
Вот он, дом номер семь. Три этажа, пять окон по фасаду, арочные ворота. Дом как дом, ничего особенного, таких в городе сотни. Я вошёл во двор, с чёрного хода поднялся на второй этаж. Квартира номер четыре - дверь справа от лестницы. Приоткрыта, слышны негромкие мужские голоса.
Не стучась, вошёл. Бесцеремонность - важнейшее качество репортёра, без которого в профессии делать нечего. Хочешь чего-то добиться - не тушуйся. Будь нахален, ловок и напорист. Веди себя всегда и в любом месте так, словно ты имеешь полное право здесь находиться. И всё будет хорошо. В большинстве случаев.
В прихожей, развалившись сразу на двух стульях, дремал пожилой вислоусый квартальный. Пусть дремлет, будить не станем. Я неслышно прошёл в спальню, откуда доносились голоса.
Трое мужчин одновременно повернули в мою сторону головы. Всех троих я знал. Леслав Яруч - ведущий агент сыскного отделения городской полицейской управы (среднего роста, под сорок, с острыми скулами и носом и карими, вечно прищуренными внимательными глазами), а также врач и фотограф оттуда же.
- Салют, ребята, - произнёс я, как можно уверенней. - Надеюсь, я первый?
- Как всегда, - кривовато усмехнулся Леслав, пожимая мне руку. - Давно говорю, Ярек, что тебе с твоей прытью у нас нужно работать.
- Благодарю покорно, меня и в газете неплохо кормят, - ответил я привычно. - К тому же на государственную службу у меня идиосинкразия. При всём уважении к службе.
- Что-что у тебя на государственную службу?
- Извини. Организм мой её не принимает. Что тут стряслось, поделитесь?
- Ты ж всё равно не отстанешь. Как та идио…синкразия, - Яруч хоть и с запинкой, но точно повторил незнакомое слово. Профессионал, уважаю. - Смотри сам. Только руками ничего не трогай, и пятнадцать минут тебе на всё про всё. Два тела здесь, детские трупы в других комнатах. А я, пожалуй, выйду, покурю.
Два тела я заметил сразу как вошёл. Теперь посмотрел внимательней.
Мужчина и женщина на широкой семейной кровати. Видимо, муж и жена. Он в пижаме, на ней - ночная рубашка в мелкий цветочек. Лица и кисти рук белые, как стена, ни кровинки. Лежат спокойно, укрытые по грудь одеялом, словно продолжают спать. Теперь уже вечным сном. Не старые ещё, до сорока.
Я оглядел спальню. Следов борьбы и последующего грабительского шмона не видать. Пара ящиков дорогого, инкрустированного перламутром туалетного столика, не задвинуты до конца. И распахнуты дверцы платяного шкафа, но это наверняка Яруч шерстил - проверял, что пропало из ценных вещей. Крови тоже не заметно. Снова перевёл взгляд на мёртвых. Отчего они умерли?
Стоп. А это что?
https://www.litres.ru/aleksey-evtushenko/vechnaya-krov/