[из книги "Ленивая скотина. Мотиватор по-русски"]
Сегодня утром (как и в любой другой день в последние два года) я отправился в парк на пробежку. Моросил мелкий дождь, стволы сосен, промокнув, стали светло-коричневыми, почти желтыми. Снег заметно оседал. Скоро покажется земля. Добежав до озера я, как обычно, позанимался на турнике, потом углубился в заросли по узкой тропинке. Здесь, метрах в тридцати от дороги, кто-то вытоптал овальную площадку и поставил здесь снеговика. Каждый день в одно и то же время я прибегаю к этому снеговику, для того, чтобы на секунду остановится перед ним и поклониться, сложив руки перед грудью в намасте. Не знаю, зачем это делаю, но что-то мне подсказывает, что это правильно.
В Камергерском переулке напротив МХТ стоит памятник Антону Павловичу Чехову. Каждый раз, проходя мимо, я отдаю ему честь и здороваюсь – «Чиф!» (в американской армии - капитан).
У меня есть еще несколько таких же глупых и неочевидных ритуалов. Вероятно, со стороны это выглядит как крепкая и уверенная заявка на помещение в дурку.
Тем не менее, я считаю, что творческий человек должен быть немножко чудаком. Делать странные вещи, носить странные вещи. Конечно, имеет смысл соблюдать технику безопасности, прайвеси и законодательство страны, в которой вы живете.
И здесь дело не в привлечении внимания окружающих. Вернее, не только в привлечении внимания. Вы делаете это не для окружающих, не напоказ. Вы делаете это для себя. Для того, чтобы раскачать себя, раздвинуть границы реальности. Да в конце концов, просто потому, что это, блин, весело!
А эти нелепые суеверные обычаи – потереть нос собаке или грудь медной красавице. Потрогать угол стены или повторить одинаковые цифры в номере проехавшей машины («Семь-семь мое счастье!»).
Такие чудачества – это немножко бытовая магия. Они делают изменчивый и угрожающий мир чуточку более безопасным и дружелюбным. Сказал «Семь-семь – мое счастье» - и уже точно знаешь, что счастье сегодня улыбнется тебе, будешь ждать встречи с ним. Искать этой встречи.
Все великие люди знали толк в чудачествах.
Вот зачем Сальвадор Дали гулял с омаром на поводке? Почему Пинчон фотографировался с пакетом на голове? Зачем Виктор Гюго сбривал себе половину бороды? Для чего граф Толстой ходил косить сено с крестьянами и шил сапоги? А Гоголь – катал шарики из белого хлеба? Чехов («Чиф!») мог часами сидеть и молотком разбивать камни в щебенку. Набоков охотился на бабочек. Евгений Петров отправлял письма по вымышленным адресам.
Чудачества классиков далеко не всегда были безопасны. Историки литературы утверждают, что в 1580-е годы молодого Уильяма Шекспира сажали в тюрьму за браконьерство: он охотился на оленей во владениях могущественного члена магистрата по имени сэр Томас Люси. Вскоре после смерти Шекспира священник из Глостершира Ричард Дэвис писал, что в юности драматург был «весьма склонен к неблаговидным поступкам – таким, как воровство оленины и крольчатины». И это при том, что Бард был выходцем из вполне состоятельной семьи, да и сам зарабатывал своими пьесами весьма неплохо. Похоже, что воровал он не для пропитания, а исключительно для души.
Не обошлось и без розыгрышей, которые, при более пристальном рассмотрении, выглядят скорее как мошенничество. В апреле 1844 года Эдгар По продал нью-йоркской газете «Сан» материал о первом перелёте на воздушном шаре через Атлантику. Статья объёмом в пять тысяч слов детально описывала аэростат, пилота и само путешествие. Была только одна проблема: вся статья от первого до последнего слова была выдумкой.
Марк Твен однажды прочитал публичную лекцию о том, как и почему можно было пускать ветры перед английской королевой Елизаветой I. А ещё Твен запатентовал три изобретения, и все вполне идиотские: саморегулирующиеся подтяжки, альбом для газетных и журнальных вырезок с клейкими страницами и историческую игру, служащую развитию памяти. По отзыву современников, эта игра «напоминала нечто среднее между налоговой декларацией и логарифмической таблицей».
Конан Дойл, придумавший гения рациональности Шерлока Холмса, сам был мистиком и постоянно участвовал в спиритических сеансах.
Агата Кристи как-то раз придумала и осуществила вполне детективную историю. В декабре 1926 года тридцатишестилетняя писательница загадочным образом исчезла на одиннадцать дней. По наводке некоего официанта полиция нашла Агату в йоркширской гостинице, где она остановилась там под вымышленным именем. Сначала Кристи притворялась, что страдает от амнезии, но много лет спустя выяснилось, что это происшествие было частью плана, составленного Агатой, чтобы отобрать мужа у любовницы.
Мне кажется, что чудачество творческих людей – это не признак надвигающейся душевной болезни и не вызов обществу. Это необходимая тренировка «мышц воображения», ежедневное упражнение, которое помогает преодолевать привычку жить. Помогает избегать погружения и растворения в ежедневной рутине. Поэтому, если вы хотите сохранять свою креативность до старости – нужно чудить. Не обязательно кланяться снеговикам и памятникам, придумайте свои какие-то забавные и чудные ритуалы (в конце концов, хотя бы найдите свои памятники).
И если не получается стать чудаком по-настоящему, по велению души, нужно начать притворяться чудаком. Заставлять себя чудить до тех пор, пока не начнет получаться.
Запомните: Чудачество – это не душевная болезнь, а гарантия творческого здоровья и долголетия.
Сделайте: Придумайте и немедленно осуществите какое-нибудь простенькое, но веселое чудачество.
Ваш