Найти в Дзене
BlackGrifon

За черной дверью

Графический роман Алана Мура «Хранители», как известно, заставил иначе относиться к забавным книжкам с картинками, где бегают герои в карнавальных костюмах. И определил на долгие десятилетия серьезность, жесткость и жестокость произведений этого направления массовой культуры.
«Хранители» - это сюжет для небольшой повести с заговором против дряхлеющих суперменов, угрозе всему миру и чудесному избавлению всея планеты от гибели. Тривиальная завязка. Но дело в том, что Мур вместе с художником Дэйвом Гиббонсом всё переворачивают с ног на голову в каждом выпуске, коих 12 – по одному на каждый сектор циферблата. Самым шокирующим здесь становится абсолютно реалистичные смерти, без клюквы и статистов. Персонажи с облачками на головах обретают магическим образом психологию. Герои любят больше говорить, чем действовать, но в этих диалогах и есть действие – драматическое. Таким образом философия, афористичность становятся объемными. В принципе, гуманистический пафос комиксов практически норма. Но
Мур, Алан. Хранители : графический роман / А. Мур, Д. Гиббонс ; пер. М. А. Юнгер, ил. Д. Гиббонс, ред., цвет Д. Хиггинс. - Санкт-Петербург : Амфора, 2009. - 412 с. : цв.ил. - (Графический роман).
Мур, Алан. Хранители : графический роман / А. Мур, Д. Гиббонс ; пер. М. А. Юнгер, ил. Д. Гиббонс, ред., цвет Д. Хиггинс. - Санкт-Петербург : Амфора, 2009. - 412 с. : цв.ил. - (Графический роман).

Графический роман Алана Мура «Хранители», как известно, заставил иначе относиться к забавным книжкам с картинками, где бегают герои в карнавальных костюмах. И определил на долгие десятилетия серьезность, жесткость и жестокость произведений этого направления массовой культуры.

«Хранители» - это сюжет для небольшой повести с заговором против дряхлеющих суперменов, угрозе всему миру и чудесному избавлению всея планеты от гибели. Тривиальная завязка. Но дело в том, что Мур вместе с художником Дэйвом Гиббонсом всё переворачивают с ног на голову в каждом выпуске, коих 12 – по одному на каждый сектор циферблата. Самым шокирующим здесь становится абсолютно реалистичные смерти, без клюквы и статистов. Персонажи с облачками на головах обретают магическим образом психологию. Герои любят больше говорить, чем действовать, но в этих диалогах и есть действие – драматическое. Таким образом философия, афористичность становятся объемными. В принципе, гуманистический пафос комиксов практически норма. Но насилие, мелкие бытовые характеристики, подмеченные сценаристом и художником, добавляют особой горечи.

Нет здесь фейерверка хэппи-энда, хоть мир и спасен от мира. В общем, очень неоднозначный памятник массовой культуры, вобравший в себя страхи, тревоги, пересмотр границ личной и общественной безопасности. Любые совпадения с реальными событиями случайны. Но очень болезненны.