Я оказался «безлошадным». Во время последнего артналета в мою «тридцатьчетверку», стоящей замаскированной в лесу, произошло прямое попадание из немецкой гаубицы.
Танк вспыхнул, и сбить все сильнее разгорающееся пламя нам под сильным артобстрелом не удалось. Так я и мой экипаж остались без танка. Обидно, когда твои товарищи отражают немецкие атаки, а тебе приходится ждать, не прибудет ли из СПАМа (сборный пункт аварийных машин) какой-нибудь танк.
-Новиков, давай к комбату. - подошел ко мне командир нашей роты.
Я доложил комбату о своем прибытии.
-Давай Новиков, бери свой экипаж. Там пехота нам танк подарила, сейчас бойцы подойдут, покажут, где он. Возьмите мою «тридцатьчетверку». Все узнаете потом.
Вскоре подошел пехотинец. Мы с экипажем забрались на танк и двинулись через цветущий яблоневый сад. По дороге сержант сказал, что вчера через их позиции прорвался немецкий танк. Остальные танки им удалось отсечь, а этот танк проскочил наши позиции, заехал в сад и, провалившись гусеницей в траншею, застрял. Немецкий экипаж бросил машину и удрал.
Это был немецкая «четверка», с хорошим 75-мм орудием. Танк стоял, зарывшись одной гусеницей в заросший, то ли арык, то ли траншею. Много времени у нас заняло то, чтобы вытащить эту вражину из ловушки.
В танке было больше половины боекомплекта, так что воевать можно. Вскоре тридцатьчетверка, а следом за ним мой новый танк, прибыли в расположение батальона.
-Товарищ капитан, а нас свои ненароком не подстрелят во время атаки? - спросил я у комбата. - Во время боя ведь не смотришь на то, что на танке нарисовано. Обычно, заметил вражий силуэт, и бьешь по нему, не раздумывая.
-Есть такие опасения.- обрадовал меня капитан.- но мы предупредим своих, авось обойдется. Но танк лишним в атаке не будет.
Приятная весть, ничего не скажешь.
-Да у нас и связи-то со своими нет, рацию на наш диапазон не настроишь.
-Это уж должен твой радист подсуетиться. Пусть сходит к ремонтникам, у них рации есть.
Мы замазали немецкие кресты на танках и нарисовали большие белые звезды. Может и пригодится, да от своего снаряда побережет.
Вот только моему мехводу танк не понравился. Трансмиссия под боком, воет, жар от нее идет, да и двигатель слабоват. А мне боевое отделение понравилось. Попросторнее, чем в «тридцатьчетверке», да и обзор получше. Командир танка не отвлекается на стрельбу, а лишь руководит экипажем и наблюдает за полем боя. Как у нас в танке КВ.
Вот только необходим был в этот танк еще один член экипажа, наводчик. Но с этим проблем не было. Несколько танкистов были «безлошадными» и ждали танки.
А через несколько дней мы атаковали село и выбили из него немцев. Принял в этой атаке участие и мой танк. Я в составе своего взвода пошли в обход этого села. Перед атакой предупредил своего механика, чтобы он далеко не отрывался от «тридцатьчетверок», чтобы нас не расстреляли свои.
Мы обошли село и на полном ходу ворвались в него. В чем-то этому способствовало то, что я был на немецком танке. Увидев клубы пыли, поднимающиеся за танками, которые приближались к деревне с тылу, немцы, увидев свою «четверку», приняли нас за своих. Когда они поняли свою ошибку, было уже поздно.
Атаковав деревню с тыла, и с фронта мы взяли немцев в клещи. Мало кому удалось уйти. Я подловил немецкий танк, когда он появился из угла. Пока немец смог разобраться кто перед ним, я успел всадить ему в моторное отделение снаряд. Мне, в отличие от немца не надо было разбираться, что за танк передо мной. Увидел вражий силуэт, бей. Его экипаж как горох, посыпался из танка. Пехотинцы, которые поддерживали нас, сумели взять их в плен.
Я остановился у подбитого немецкого танка, а пехотинцы заняли оборону. Наши уже ворвались в деревню, и я боялся, что в пылу сражения они могут не разобраться, что за танк перед ними.
Самое интересное было потом, когда мы допрашивали пленных немцев, среди которых был немецкий офицер из подбитого мною танка.
-Самое обидно то, - сказал немец. - Что танк, который меня подбил, это моя машина, на которой я провоевал почти полгода и считал родной.
-Бросать свои танки не надо где попало. – поняв все, сказал ему переводчик.
Оказывается, этот офицер был среди тех членов экипажа, которые бросили застрявший несколько дней назад в саду танк.