Хотела посмотреть Юсуповский дворец, но экскурсию отменили.
Взамен предложили Гурзуф.
Я вздохнула и согласилась. Правильно сделала.
Открыла для себя отличное место на Южном берегу Крыма, куда намерена вернуться.
Экскурсия была про культуру и великих. Пушкин, Чехов, Коровин.
Предводителем в турагентстве назначили интеллигентную старушку в белой шляпе.
По дороге в Гурзуф мы нюхали пачули и говорили об эволюции ароматов за последние три века. Вернее, не говорили, а слушали.
В XVIII веке, оказывается, модно было пахнуть сладко, в XIX веке – любили пачули («чеховская деталь»), а в ХХ веке верховодили ароматы революции, когда «и стыдно, и хочется». Прошло две недели, а эта история мне покоя не дает. Как именно пахнет «и стыдно, и хочется»?
Но вернусь к Гурзуфу. В музей Пушкина.
Музеем стала дача де Ришелье - того самого, из Одессы.
В его доме Пушкин с семьей Раевских прожил три недели. Здание музея находится на территории санатория «Пушкино».
Опальный Пушкин побывал в Крыму в 1820 году. Он прибыл с семьей Раевских, пригласившей его в путешествие по Кавказу и Крыму. Раевские нашли Пушкина больным в Екатеринославле (сейчас Днепр, ранее – Днепропетровск), где поэт оказался в ссылке.
«Приехав в Екатеринославль, я соскучился, поехал кататься по Днепру, выкупался, схватил горячку, по моему обыкновенью. Генерал Раевский, который ехал на Кавказ с сыном и двумя дочерьми, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада. Сын его предложил мне путешествие к Кавказским водам; лекарь, который с ним ехал, обещал меня в дороге не уморить, Инзов благословил меня на счастливый путь – я лег в коляску больной; через неделю вылечился» - так рассказывал Пушкин в письме к брату.
Памятник Пушкину у гурзуфского музея, под платаном, посаженным через год после смерти поэта.
После Кавказа, из Керчи компания направилась в Федосию, затем морем в Гурзуф, после по южному берегу в сторону Симеиза, затем в окрестности Севастополя и Бахчисарай. Закончилось крымское путешествие в Симферополе. Из месяца, проведенного на полуострове, три недели поэт находился в Гурзуфе, оставившем в его памяти самые приятные впечатления.
Немного цитат из книги «Пушкин» Ариадны Тырковой-Вильямс.
«5 августа генерал Раевский с семьей выехал из Горячеводска в Крым. С ним был и Пушкин.
Больше недели ехали они, под казачьим конвоем, через предгорья и степи Северного Кавказа, «в виду неприязненных полей свободных горских народов». Добрались до Тамани и оттуда «из Азии переехали в Европу на корабле».
За несколько дней до отъезда с Кавказа Пушкин жаловался, что его душа «полна томительною думой, но огнь поэзии погас… И скрылась от меня навек богиня тихих песнопений…». Это было то обманчивое ощущение пустоты, которое иногда предшествует у художника набегающему прибою творчества.
В Крыму Пушкин снова начал «думать стихами».
«Из Туманя приехал я в Керчь на корабле и тотчас отправился на так называемую Митридатову гробницу. Воображение мое спало; хоть бы одно чувство, нет, там я сорвал цветок для памяти и на другой день потерял его без всякого сожаления. Развалины Пантикапеи подействовали на мое воображение еще того менее. – Следы улиц, полузаросший ров, да старые кирпичи. Из Феодосии до самого Юрзуфа плыл я морем… ночь не спал – луны не было, чистые звезды… Передо мною в темноте чернели полуденные горы.
«Вот Четырдаг», сказал мне капитан. Но я не различил его, да и не любопытствовал, перед светом я заснул. – Между тем корабль остановился в виду Юрзуфа. Я проснулся, увидел картину пленительную – разноцветные горы сияли утренним солнцем – плоские кровли татарских хижин издали казались ульями, прилепленными к горам, тополи стройные, как зеленые колонны, возвышались между их рядами – справа огромный Аю-Даг разметался в море, это синее, чистое небо и блеск и воздух полуденный…».
Под новый для него ритм морской волны, плещущей о борт корабля, проносятся воспоминания, с обычной сменой горечи и сладкой грусти. Еще вернется к ним Пушкин, претворяя суровые уроки жизни, раны сердца, уколы неприязни двуязычной и простодушной клеветы в хрустальные звонкие стихи. Муза опять с ним: «Мечта знакомая вокруг меня летает…» Сквозь дымку предутреннего тумана крадется волшебная творческая тоска, предчувствие новых сладостных волнений, нового счастья и новой печали.
Все это Пушкин нашел в Юрзуфе.
Южный берег Крыма еще не был тогда русской Ривьерой.
Это была далекая, мало известная, мало устроенная окраина. Среди татарских саклей русские только начинали строить дачи. Юрзуф принадлежал герцогу де Ришелье. Недалеко от Аю-Дага, на самом берегу моря, он построил двухэтажный деревянный дом, где и принимал знатных гостей. В 1811 году там гостила М.А. Нарышкина, известная фаворитка Императора. В 1816 году останавливался великий князь Николай Павлович.
Этот же дом, в августе 1820 года, Ришелье предоставил в распоряжение генерал-аншефа Н.Н. Раевского. Собралась почти вся семья, кроме старшего сына Александра, который остался на Кавказе.
Три недели прожил Пушкин в Юрзуфе, но это были «счастливейшие минуты в моей жизни», и отголоски этих ярких дней много лет будут звучать в его поэзии. В письме к Дельвигу (из него приведены выдержки) он писал: «В Юрзуфе жил я сиднем, купался в море и объедался виноградом; я тотчас привык к полуденной жаре и наслаждался ею с всем равнодушием и беспечностью неаполитанского lazzaroni. Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря – и заслушивался целые часы. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я навещал его, и к нему привязался чувством, похожим на дружество».
Потомок кота ученого.
Особенная стрижка кустарников в парке санатория "Пушкино".
Пляж Гурзуфа.
Набережная Гурзуфа.
Экскурсия для нас продолжили в санатории «Гурзуфский».
Мне настолько понравился этот санаторий, что есть на него планы.
За ныне существующий санаторий «Гурзуфский», и за прекрасный парк следует благодарить Петра Ионовича Губонина. До того, как стать купцом, промышленником и меценатом, он был крепостным и сам себя выкупил еще до отмены крепостного права.
А после получил чин тайного советника и потомственное дворянство.
Герб Губониных украшала надпись «Не себе, а Родине». Имение в Гурзуфе он купил в 1881 году и превратил его в курорт, ставший соперником Ялты. Губонин построил в Гурзуфе гостиницы, почту и телеграф, ресторан, торговые лавки, аптеку, православный храм.
Площадь в Гурзуфе.
Из Губонинского парка и санатория «Гурзуфского» перемещаемся на дачу Константина Алексеевича Коровина – живописца, театрального художника, педагога и писателя.
Сейчас в здании разместился Дом творчества художников имени К.А. Коровина (http://gurzuf-korovin.ru/) и туда можно приехать на отдых.
Свою дачу Коровин построил на месте бывшей харчевни. Назвал он ее «Саламбо», в память об оконченной удачно работе над декорациями к балету «Саламбо» по роману Флобера.
«В Крыму, в Гурзуфе, у моря, я построил себе дом в четырнадцать комнат. Дом был хороший. Когда вы просыпались, то видели розы с балкона и синее море.… С террасы были видны Одалары - две большие скалы, выступающие из моря, - "пустынные скалы". На скалах этих никто не жил. Только со свистом летали стрижи. Там не было ни воды, ни растительности».
Художник подолгу жил на даче с 1910 по 1917 годы.
В гостях у него бывали Шаляпин, Репин, Горький, Куприн, Мамин-Сибиряк, Суриков.
Коровин увлекался написанием натюрмортов.
Букеты он составлял сам, и крымских роз написал великое множество.
Для нас же организовали чаепитие на «сковородке».
Ящиков с олеандрами на нет теперь нет, но «сковородка» так же открыта крымскому солнцу.
«Вскоре Федор Иванович вышел из своей комнаты в сад у моря, где была терраса.
Она называлась «сковородка», так как была открыта, и на ней жарило крымское солнце. На краю террасы, в больших ящиках, росли высокие олеандры, и розовый цвет их на фоне синего моря веселил берега гор».
Неподалеку от дачи Коровина расположена дача Антона Павловича Чехова.
Писатель любил среднюю полосу России, но в 1898 году врачи порекомендовали ему сменить климат из-за туберкулеза. Чехов построил двухэтажный дом в Ялте и назвал его "Белая дача». Чехов был знаменит и все знакомые, приезжавшие в Ялту, стремились его навестить. Утомленный визитами гостей, он нашел убежище в Гурзуфе.
В письме своей сестре М.П. Чеховой он писал так:
«Я купил кусочек берега с купаньем и Пушкинской скалой около пристани и парка в Гурзуфе.
Принадлежит нам теперь целая бухточка, в которой может стоять лодка или катер.
Дом паршивенький, но крытый черепицей, четыре комнаты, большие сени. Одно большое дерево — шелковица».
Почти никто из друзей Чехова не знал об этом домике.
Здесь писатель работал над драмой «Три сестры».
Вот такой Гурзуф. Небольшой, уютный, помнящий великих людей.
На экскурсию я ездила с алупкинской туристической компанией «Таврика».
На всякий случай сайт http://tavrikacrimea.ru/.
Крым 2018:
Крым 2018. Оленевка и Джангуль
Крым 2018. Тарханкут
Крым 2018. Дегустация вин «Массандры» в Алупке
Крым 2018. Алупка
