Мне всё равно, кáк Ты рождён,
Гдé жил, учил, гдé погребён,
Мне только бы причин в Твой стон
Не добавлять, —
На остальное, уж прости,
Мне наплевать.
Пусть мать Твою любил пастух,
Или Святой незримый Дух,
Иль плотник был ей верный друг,
Мне всё равно, —
Мне б только в главном быть с Тобою
Заодно.
Слыхал, свиное стадо Ты
Умел низвергнуть с высоты,
Пусть будет так, — мои мечты
Всегда со мной:
Чтоб пред подобными Тебе
Не быть свиньёй.
Ты, может, исцелял больных,
На разумение хромых,
Не спорю с тем, — мне б только их
Не представлять,
Чтоб мук Твоим трудам земным
Не добавлять.
Ты мог, как тень, пройти в толпе,
Пылавшей завистью к Тебе,
Желавшей всё в Твоей судьбе
Переломать, —
Мне всё равно, лишь в своре той
Мне б не стоять.
Ты, пишут, мёртвых воскрешал
И тем живущих устрашал,
Я ж об одном лишь вопрошал:
«Кáк мне любить,
Чтоб мертвецом среди живых
Людей не быть!»
Ты вóды мóря укрощал
И тем учеников стращал,
А я лишь об одном мечтал,
Кáк укротить
Высокомерие, что мне
Не даст любить.
Ты воду превращал в вино,
А может, нет, — мне всё равно,
Всё это было так давно,
Что мне важней,
Кáк бы помоями не стать
Среди людей.
Пятью буханками хлебов
Ты накормил пять тысяч ртов,
А я хоть пять понятных слов
Желал прочесть,
Чтоб их исполнив, сохранить
Покой и честь.
Пускай ходил Ты по воде,
А может, не ходил нигде,
Зачем всей этой ерунде
Давать почёт,
Когда и по коврам к Тебе
Никто не йдёт.
Пусть Ты воскрес на третий день,
Или сошёл в могилы сень, —
Зачем вся эта дребедень,
Коль слов Твоих
Не исполняет на Земле
Никто из них ?