6 января (29 по новому стилю) 1913 года в Третьяковскую галерею вошел высокий молодой человек. Звали его Абрам Абрамович Балашов. Происходил он из богатой московской старообрядческой семьи, проживал в своем доме, по Кладбищенскому проезду, по профессии – иконописец.
Он неоднократно бывал в Третьяковской галерее, смотрел картины, вел себя всегда скромно и вполне корректно. В тот день Балашов сначала постоял у картины «Боярыня Морозова», что-то нашептывая сам себе, таким своим поведением молодой человек показался подозрительным служащему галереи Шейко, который начал за ним следить. После Балашов направился в Репинский зал и совершенно неожиданно выхватил из-за голенища сапожный нож и бросился к картине Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» еще известной под названием «Иван Грозный убивает своего сына». Все произошло очень быстро, служащий сумел остановить Балашова, когда по полотну было нанесено уже три удара. Они были столь сильны, что нож повредил перекладину подрамника. Разрезы шли вертикально параллельно и не пересекались.
Известный художник и реставратор Игорь Грабарь, исследовавший картину после нападения вспоминал:
«Из трех ударов один пришелся на лицо Грозного — от середины виска, пересекая ухо, до плеча, — второй разрез прошел по контуру носа царевича, задев щеку Грозного и уничтожив весь очерк носа царевича, наконец третий повредил пальцы правой руки царевича, разрезал щеку у него и задел правый рукав Грозного».
Служащий Шейко рассказывал, что перед тем как броситься на картину, Балашов прокричал: «Довольно смертей, довольно крови».
Балашова скрутили, он и не сопротивлялся, только дико поводил глазами и повторял: «Слишком много крови».
Балашов был допрошен помощником начальника сыскной полиции Андреевым. При допросе задержанный иногда отвечал совершенно нормально, а иногда речь его становилась совершенно бессвязной. Полиция усомнилась в душевном здоровье Балашова и отправила его в специальное полицейское заведение для душевнобольных.
Репин в этот момент находился в Куоккале под Петербургом. На следующий день после нападения, он прибыл в Москву, чтобы ознакомиться с повреждениями. Изначально художник был уверен, что полотно не спасти. Однако, пообщавшись с художником-реставратором Д. Ф. Богословским, которому галерея поручила восстановление картины и лично осмотрев повреждения, Репин свое мнение изменил и пришел к мнению, что полотно может быть полностью восстановлено.