Одной из собак моей тётки, которых я застала, была симпатичная болонка с незатейливым именем Тяпа. Маленькая Тяпа стала прототипом «карманных» собачек, коих сейчас пруд пруди – куда ни глянь, везде ходят мадамы с лохматыми шпицами и терьерами под мышкой. Приличной болонки сейчас и не найти. Срамота!
Правда, ни Тяпа, ни моя тетка далеко не были похожи на современных блондинок со шпицами. Во-первых, тетка при довольно приятном характере особыми нежностями не страдала, поэтому ходила Тяпа везде своими лапами. Во-вторых, сама Тяпа бы себе никогда не позволила безвольно висеть, прижатая к обширной груди тетки. В-третьих, болонка была настоящей вольной жительницей, а не трусливой собачонкой: она выгуливала всегда себя сама, не утруждая хозяев. Причем особо любила выгуливаться по лужам.
От природы Тяпочка была собачкой беленькой и пушистой… Вот только видели мы ее такой не чаще двух раз в месяц: когда тетка собиралась духом и шла Тяпу купать. В остальное время Тяпа напоминала дух прерий – немножко пыльная, немножко засаленная, но крайне счастливая при любой погоде.
Купание болонки – отдельная тема. Мыть ее всё-таки хоть и иногда, но приходилось, так как почивать Тяпа любила на хозяйской кровати. Обожающая полоскаться в любой мало-мальски подходящей луже, купание в ванне Тяпа, однако, воспринимала, как тяжкое наказание или даже издевательство. Поэтому накануне, приняв решение утроить банный день, тетя с дядей даже не пытались заикаться об этом, потому что даже при словах «ванна» или «душ» Тяпу хватал кондратий. Но изменить решение тетки, если оно уже принято, не смог бы даже танк. Но готовилась она к собачьей бане со сноровкой опытного разведчика. Поэтому после утренней прогулки Тяпу ждало неминуемое омовение. И всё-таки псинка обладала, по-видимому, способностями к телепатии, так как едва переступив порог, она замирала на месте и даже делала попытку улепетнуть обратно. Но дядя был начеку, поэтому как только Тяпа оказывалась в прихожей, тяжелая дверь захлопывалась, как крышка гроба – неумолимо и необратимо. Тогда Тяпа делала попытку спрятаться в доме. Если ей удавалось забиться под хозяйскую кровать, то она с успехом выигрывала пару часов: тетя моя - женщина габаритная, а кровать широкая. Ни на какие вкусности собака не реагировала, а достать ее из противоположного угла – задача для гимнаста. Шли на крайние меры – отодвигали всю двуспальную кровать! Если под рукой была я – было проще: меня загоняли под кровать и полотенцем в руках. Оно предназначалось для набрасывания на болонкину пасть: всегда благодушная Тяпа дорого продавала свою свободу. Однако мне, закаленной в борьбе с Мурзиком, ее мелкие зубки были просто тьфу! Я быстро справлялась с порученным мне делом, и собака попадала в железные клещи тетки.
Но через пару успешных попыток Тяпа стала обнаруживать двери комнат плотно закрытыми, а больше спрятаться негде. Тогда она забивалась в угол и начинала тоскливо выть. Вы даже не представляете, как могут страдать маленькие, но очень грустные собачки. Даже соседи приходили два раза: думали, мы Тяпу немножко убиваем. Зато привыкнув, они встречали Тяпочку с улыбкой: «Искупалась?!» Тяпа считала их предателями и не удостаивала ответом…
Так или иначе, болонка оказывалась в ванне. Попав туда, она смирялась с неизбежным и попыток убежать больше не делала. Но страдать продолжала. Громко и убедительно. Тяпа плакала. Плакала самыми настоящими слезами. Смотрела прямо в глаза хозяйке своими черными смородинами и лила слезы. Тетка злилась и смеялась одновременно. Дядя стоял с полотенцем на подхвате.
Когда пушистая болонка бегала по улице, соседи умилялись: столько шерсти, наверное, носки вязать можно! Когда же она попадала под воду, мы понимали – она просто толстая! Обычно мокрые собачки вызывают жалость своей худобой. Тяпа была не такая. Да тетка бы ей и не позволила! Худым не место в ее доме!
Отмытая болонка после ванны бежала мстить. Она запрыгивала на хозяйскую постель и тщательно вытиралась об одеяло. Тетя прекрасно знала об этом, поэтому купала собаку только тогда, когда намечалась смена постели. Красота требует жертв, была уверена Тяпа, поэтому в жертву приносила теткино постельное белье. После этого она шла на кухню и садилась у своей миски: требовала награды за истязание. Ежедневная еда не прокатывала: только куриные ножки могли уменьшить степень Тяпиных страданий.
P.S. А носки и пояса для поясницы из ее шерсти, кстати, бабушка и правда вязала. Очень были теплые.