Часть 3.
Прошло два месяца. Замначальника колонии по воспитательной работе подполковник Шматко находился у себя в кабинете. День был праздничный, а значит выходной и посему печальный подполковник грустно размышлял о превратностях судьбы и жестокой несправедливости. К тому же это был первый день после отпуска. В очередной раз горько вздохнув и отхлебнув такого же горького и черного чая, называемого среди зеков " хана менту", снял трубку заверещавшего телефона. Звонок был с КПП.
-Товарищ подполковник, здесь женщины к вам просятся.
-Что еще за женщины? Я никого не жду.
-Говорят, мать и сестра недавно умершего Панина. Хотят подробностей.
-Серьезно? Панин умер? Вот невезуха. Нельзя в отпуск уходить, обязательно какая-нибудь плесень приключится. Сопроводите женщин ко мне.
Бросив трубку, Шматко грустно вздохнул. Вообще это был очень грустный подпол. Жизнь его проходила как у разведчика в стане у врага, где нужно пробираться осторожно не нарвавшись на вражескую мину. И каждый спокойный день подпола был обведен в календаре красными чернилами. Печально он отмечал, что жизнь постоянно подкидывает ему поганки. Вот например, умер Панин. Он один из немногих вывозил показатели. Подумав, подпол набрал внутренний номер.
-Але!... Кто это?... А, Головешкин ты что ли? Давай шамором ко мне... Это ты мне щас расскажешь что случилось... Быстро сюда, чтоб пятки в задницу втыкались!!!
В это время приоткрылась дверь и проеме показалась голова прапора Бяшко:
-Товарищ подполковник, я вам женщин привел!
-Так ну-ка зайди и прикрой дверь. Ты че несешь? Что значит женщин ты мне привел, их мне в сауну приводят, а здесь я на работе. Давай заводи их.
В кабинет вошли две женщины. Одна довольно бодрая в возрасте лет шестидесяти пяти, возраст другой колебался от тридцати пяти до семидесяти пяти. Видимо сестра Панина Светлана.
-Добрый день. Примите мои соболезнованиями. Я честно говоря, сам только узнал о смерти Алексея, вот из отпуска первый день ... Это был хороший трудяга, к УДО готовили, а тут такое...Сочувствую
Продолжение следует...