Эту короткую историю я услышал от своего дяди-фронтовика. Он воевал с 1942 года. Был наводчиком «сорокапятки». В октябре 1944 года, в Польше, в жестоком бою подбил два немецких тяжелых танка, получил тяжелое ранение. Об этом я уже писал в ленте.
Находился на излечении в госпитали в Пермской области и был выписан в феврале 1945 года. Попал ли он после этого на фронт, мне не известно. Знаю только, что их часть перебросили в августе 1945 года, для участия войны с Японией.
Но, повоевать с японцами им не удалось, так как война очень быстро закончилась поражением Японии. Их часть стояла в Манчжурии.
В Китае ему запомнились крестьяне, которые были очень трудолюбивыми. Особенно ему запомнились огромные огурцы, которыми китайцы угощали наших солдат.
Среди наших солдат, как и везде, были разные люди. Были и такие, которых, иначе как хамами, назвать было нельзя. Как-то он, со своими друзьями-артиллеристами, решил сходить в столовую, где обслуживали наших солдат.
И вот он увидел, как трое наших солдат прямо в этой столовой, по-хамски стали вести себя по отношение к старику-китайцу. На вид старику уже было лет семьдесят. Обычный, не чем не приметный китаец. Невысокого роста, худенький, редкая седая борода. Росточком он едва ли доходил солдатам до плеча. Одет очень просто. Казалось, что стоит этого старика толкнуть пальцем и он рассыплется.
Из-за чего произошел конфликт, артиллеристы не видели. Когда они вошли в столовую, эти три лба, чувствуя свое преимущество в силе и безнаказанность, стали толкать этого старика. А старичок только непонимающе улыбался и кланялся своим обидчикам.
Многие солдаты, в том числе и артиллеристы, находящиеся в столовой, возмутились подобным поведением наших солдат и попытались осадить разошедшихся хамов, пытающих обидеть человека, который им не то, что в отцы годился, а скорее в дедушки.
Только этот старик, поднял руку, а потом сложил рук лодочкой, поблагодарил своих добровольных спасителей и вышел из столовой. Вслед за ним вышли и его обидчики.
Вышли из столовой и многие солдаты, чтобы не дать этим хамам обидеть старика-китайца.
Как потом рассказывал дядя:
«Я не понял, что произошло, как это произошло. Все это заняло лишь несколько секунд. Старик сделал лишь несколько быстрых и резких движение, скорее, напоминающих какой-то танец. Казалось, что он даже не наносил удары, а лишь слегка прикасался к своим обидчикам, а они падали.
Наверное, прошло всего две-три секунды и вот три здоровых солдата лежат в пыли. Потом один из них сел на задницу, недоуменно хлопая глазами. Он, похоже, сам не понял, что сейчас произошло, и как это он оказался на дороге, в пыли.
Тот человек, в котором они вообще не видели никакой угрозы для себя, тот который едва дотягивал им до плеча и был легче каждого из них раза в два, без особого труда, играючи уложил их на землю.
Я думаю, если бы этот старик захотел, он без труда мог бы убить каждого из этих троих. Им бы не помогли автоматы, которые были с ними. Все солдаты, видевшие это, остолбенели от такого поворота.
Три здоровых лба, которые, казалось бы, щелчком могли прибить этого тщедушного старичка, теперь беспомощно лежали в пыли. Если бы я не увидел это собственными глазами, то никогда бы не поверил в такое.
А старичок опять сложил свои ладошки, повернулся к нам, поблагодарил, наверное, за то, что мы попытались заступиться за него, поклонился и ушел».
Вот такую историю я слышал от своего дяди. Тогда еще не было такого обилия фильмов про различные виды восточного единоборства, и его рассказ казался мне каким-то откровением. Да, мы, пацаны, слышали, что есть такие чудо-бойцы в Китае и Японии, которые легко в одиночку могут положить кучу народа.
А этот необычный старик, как я считаю, был мастером какого-то вида китайских единоборств.