Климат в Тобруке - это вам не Триполи с его удушающей влажностью. Большую часть года воздух сух, причём настолько, что даже жара в 40 градусов не столь ужасна. Вот стираете вы бельишко, вынесли, повесили. Вернулись, прополоскали следующую партию, вынесли, а предыдущая уже сухая. Верите?
А так в основном обычная средиземноморская погода. Солнышко, размеренная жизнь, столь далёкая от нервотрёпок большого города, не шибко разнообразная, но исключительно натуральная и здоровая пища.
Но жизнь на ограниченной территории за колючей проволокой всё же со временем начинает угнетать. Работа являлась отдушиной, общение с местными, рыбалка какая-нибудь, разные побочные занятия от ремонта ракетного комплекса до ремонта машины нужного человечка из местных. В былые жирные годы ливийцы при любой неисправности, например, кондиционера, просто вывозили его за город и выкидывали недалеко от шоссе. Потом купить их стало невозможно. Частично они со временем переместились из пустыни в Шарик. Из двух, в крайнем случае трёх, можно было собрать один работающий. От Валентина в мастерской остался баллон с фреоном, я сам пару таких кондиционеров довёл до ума, заправил и им нашлось применение. Часто арабы обращались к нашим Левшам с просьбой починить бытовую электронику. Для меня всегда было чудом, как без схемы можно починить японский телевизор, или видеомагнитофон, который вообще до этого никогда не видывал.
В городе мне не пришлось встретиться с откровенно враждебным отношением. Был, правда, случай, когда я пёр с рынка шкары с овощами в обеих руках и решил пройти до площади к автобусу боковой глухой улочкой. Навстречу мчалась группа пацанов лет 12-14, самый паскудный возраст. В это время по телевизору раздавались угрозы в сторону врагов Джамахирии, часть стран, в том числе европейских (а уж США с Израилем и Аллах велел), закрашены на картах чёрной краской. Не знаю, что было в их головах, но мальчишки решили не сворачивать перед наглым белым, забредшим на их улицу.
А мне что-то западло стало шугаться от них с полными сумками. Столкновения избежать не удалось, но я крепко стоял на ногах. Тогда они стали хватать с земли камни, а метрах в 20 на корточках сидели парни лет двадцати, с интересом наблюдая за бесплатным представлением и не делая попыток вмешаться.
Но закидать камнями человека не так просто, особенно, если это в первый раз. В итоге они убежали, покричав что-то обидное, а я закаялся соваться куда-либо в одиночку.
Как-то решил купить горячего хлеба. Стоит себе очередь, тут набегают наглые юнцы и распихивая всех, лезут к окошку. Там очередь не столь священное понятие, впрочем и у нас помню, что творилось в очередях за водкой в определённый период :)
Старики стали возмущаться: вы что творите, смотрите, даже иностранцы (!) стоят в очереди, а вы совсем стыд потеряли! Да кто их, хрычей, слушает...
И всё же, полноценное понимание жизни населения военному специалисту, живущему в особых условиях и вращающемуся по большей части в среде местных военных, довольно трудно.
На третий год стало ощутимо тянуть домой, два года я уже жил без семьи. Звёздными ночами выходил на окраину городка, где не мешало уличное освещение, находил Полярную звезду и смотрел на север, туда, где находился Севастополь и та же самая луна висела над моим городом и теми, кого я любил.
В мае 88-го из Триполи пришло сообщение, что умер отец. Начальник спросил, уеду ли я или буду до июля дорабатывать свой срок. Я однозначно решил лететь. Но путь был слишком сложен и долог, когда я оказался в Москве, прах отца уже покоился в урне на Востряковском кладбище.
Много позже мне довелось ещё раз побывать в Тобруке незадолго до убийства Каддафи, в 10-м году. Мы привезли зерно, судно было единственным в порту. Вот на верхнем снимке как раз тот причал и точно такой же сухогруз, бывший Сормовский. У военного причала стояло три брошенных мёртвых ракетных катера, для которых мы готовили экипажи. Один был полузатоплен, у другого артустановки развёрнуты стволами вбок, крышка ракетного контейнера открыта и ни души вокруг.
На берег мы не сходили.
У местного стивидора я спросил, а как там ша́рика булгари́я ? Он удивился, откуда я знаю о ней, потом рассказал, что никаких болгар давным-давно нет, а в городке разместился какой-то детский кемпинг. После окончания контракта, уже дома я посмотрел в гугл-мапс спутник - да, часть домиков и стадион были на месте.
А вот готовя эту серию рассказов, заглянул снова и не обнаружил от Шарика ни малейшего следа, какая-то новая незнакомая и непонятная по назначению застройка и пустыри.
Шарик, постепенно тускнея и уходя в полное небытие, остался лишь в моей памяти и может, ещё кого-нибудь, кто когда-то жил там под жарким ливийским солнцем...
В ленте ещё восемь рассказов о всех сторонах жизни советских специалистов в Ливии, никто больше вам о ней уже не расскажет :)