Обычный рейс обычного в меру переполненного провинциального автобуса. Какая-то уютно расположившаяся на сиденьи бабулька, кричит рядом стоящему деду с полупустой тряпичной сумкой:
- Ива-ан! Садись давай! В ногах правды нету!
И похлопывает правой рукой по пустующему рядом месту.
- Так правды-то нету, конечно… Тока не вырасту ить боле!.. – пробует шутить дед, пробираясь, однако, к бабушке.
- Да уж куды нам расти-то с тобой! – улыбается собеседница щербатым ртом. – Рази вниз. К земельке!
Старичок присаживается. Делает он это довольно неловко, так что наступает на ногу рядом стоящей молодой женщины, которая, потерпев несколько секунд, всё же не выдерживает и говорит:
- Уберите свою ногу с моей! Пожалуйста.
- А-а? – вертит дед головой и недоумевает.
- Тебе говорят, старый, ногу-те убери! – ухохатывается бабка.
- О-о! Лико, а я ить и не заметил… Сижу, не вижу… Дак вон чо у ей у туфлёв носишши каки длинные…
- Мода нынче така, – поддакивает бабка. – Что у мужиков, что у баб.
- У-у, – не унимается дед, приглядываясь к женской обувке, - чисто лыжи у ей…
- Нук это чо?! У меня вон внучка пузишшу-то оголят! Все девки, грит, щас так ходют. Вот она тожа пупком-то и сверкат! Дак ить ладно бы, когда жарко или чо! А вона – на улке дошш!.. Двадцать градусов всего!.. Разморило-разжарило её!
- Не говори… Мода, стал быть…
- Но! Мода! Дак они ишшо в пупок-от кольца втыкивают! Моя-то, слава те, хосподи, не додумалася…
- Додуматса…
- Ой, да не каркай!
- А чо! Парни с серьгами ходют? Ходют. А девки, стал быть, тожа! Местов свободных, чо ли, не найдут!
- Найду-ут! – протяжно вздохнула бабулька.
Минуты две они сидели молча, и каждый из них думал, наверное, о своем «горе», которое подросло и требует исполнения каких-то совершенно сумасшедших, по их мнению, желаний. Дед не выдержал первым:
- Вот ты мне скажи, Валентина, к чему ему энтот телефон?
- Кому? – недоумевает бабулька.
- Да Ваньке! Внуку моему. Ить у его есь один! Так нет, ему подавай энтот... ифон какот...
- О-о, дак неуж! – возмущается-поддакивает бабка. – Конешно, не нужон!
- Ну!
- Однако ж, - немного посидев и подумав, говорит дед, - еду вот пензию получать. Живу-то я в деревне. Сын-от меня в городу прописал! Вот кажный месяц и езжу за деньгами. У меня поднакоплено маленько, так дам… Ваньке-то… десять тышш… Чо уж… Не отстанет ить… А родители пускай уж там добавляют.
- Да конешно, - соглашается бабушка, - уж дай, чо там… Кровиночка, небось…
На следующей остановке дед вышел. Бабка сидела тихо, перебирая пальцами потрескавшиеся ручки старой дерматиновой сумочки и как-то странно, потустронне-грустно шевелила губами. Неожиданно её взгляд переместился на злополучные туфли с длинными носками. Подняв глаза, она обратилась к женщине:
- Почём ботиночки-те брала?
- Что?! – недоумевает, занятая своими мыслями, пассажирка.
- Да ничо-о… Внучке вот… таки же хочу купить….