Эта история произошла в середине 90-х годов. Служба в Армии у меня в то время проходила в Феодосии — небольшом, но грозном гарнизоне. Помимо «эскадрильи конных водолазов», так называли наш батальон морской пехоты, в состав этого гарнизона входило еще несколько сухопутных воинских частей, способных в случае чего дать должный отпор любому супостату, и, конечно же, части Военно-Морского флота, состоящие из надводных и подводных кораблей.
Служба в подобном гарнизоне подчинялась «Высшему разуму», который мог в любой момент сорвать любую часть с насиженного места и отправить в такое место, где она, по его разумению, в этот момент была крайне необходима. Учения с выходом боевой техники не считались редкостью. Это было обыденным явлением.
Был у меня дружок Вадька, только почему был, мы и сейчас дружим, служивший штурманом на одной из подводных лодок, база которых была в этом же городе, что и наш гарнизон. Надо сказать, отъявленный шахматист, как и я. У нас вечерами после службы частенько разгорались нешуточные баталии, заканчивающиеся с переменным успехом. Частенько мы продолжали сражения и во время обеденного перерыва. В этом случае быстренько перекусив в столовой, я бежал на пирс, где Вадим меня уже поджидал с шахматной доской. Мы усаживались недалеко у трапа на специально принесенных заботливым вахтенным раскладных стульях и с головой уходили в шахматы.
В очередной раз все получилось немного по-другому. Накрапывал дождик, и Вадим любезно пригласил меня на борт, чтобы сыграть партию у него в каюте. Эх, если б раньше знать, чем закончится эта партия...
В самый разгар нашей партии, раздался сигнал боевой тревоги. Надо заметить, что в большинстве случаев о предстоящих тревогах мы знали заранее. Даже шутка была такая: «Завтра, внезапно, в шесть часов пятнадцать минут будет военная тревога». В этот раз все произошло действительно неожиданно.
Лодка, повинуясь воле того самого Высшего разума отошла от причала и полным ходом направилась в открытое море. Я даже не подозревал, что это с виду неповоротливое чудище, способно так быстро передвигаться. Как потом выяснилось, она должна была выйти в определенный квадрат и ждать условного сигнала.
Представляете мое состояние? Люки задраены, режим радиомолчания, радиостанция только на прием, сквозь стальные стены у меня проходить не получалось. Друг мой Вадька смылся согласно боевому расписанию. Я остался в каюте один. О том, что я пережил, можно рассказывать долго.
В результате, меня через три дня высадили в Севастополе, оттуда на автобусе я вернулся к себе в часть. Думал, что служба в Армии для меня закончилась. Ну ничего, получил по самое «не могу»! Но это уже совсем другая история. А с шахматами я с той поры завязал.