Чтобы ослабить нажим противника и парализовать его правый фланг, упирающийся в Мотовский залив, была создана диверсионная группа, которой предстояло, по возможности незаметно, проникнуть в бухту Замогильная и, высадившись на мыс Пикшуев, разгромить опорный пункт егерей. И непременно уничтожить вражеские батареи, которые не давали житья даже мелким суденышкам, пробирающимся к Рыбачьему.
Группа состояла из стрелков, пулеметчиков и саперов. Добровольцев участвовать в предстоящем деле вызвалось много. Отбор производился со всей строгостью, тщательный. Такой десант на Рыбачьем готовился впервые, и опыта, понятно, не было. На десант возлагались большие надежды: надо было дать понять зарвавшемуся врагу, что гарнизон полуостровов способен не только стойко защищаться, но и нападать.
Командиру диверсионной группы капитану Семину было поручено лично отбирать десантников. Помогал ему политрук Имаев, назначенный комиссаром отряда. Он-то и рекомендовал Семину включить в десантную группу Назарова, за которого ручался головой. Политрук умел как-то очень быстро узнавать людей и редко ошибался, видимо, сказывалась довоенная практика комсомольской работы.
Имаев сразу обратил внимание на очень застенчивого, но исполнительного бойца Назарова, который был несуетлив, все делал обдуманно, расчетливо, хотя и был еще необстрелянным. Такой надежен и выполнит любое задание. Одним словом, дельный парень.
Семину же при первом знакомстве Назаров не понравился. Уж больно у него вид не солдатский, да и, судя по документам, образован шибко, интеллигент. Такому в самый раз в штабных писарях сидеть. Нет, такая «прослойка» к решительным действиям не приспособлена. И чем вдруг этот смазливый студентик приглянулся политруку? Да у него и лицо-то как у барышни: круглое, румяное, с ямочкой на подбородке.
— Чего ты в нем усмотрел хорошего? Никак в толк не возьму. Да с таким маменькиным сыночком в пору по бульварам за ручку прохаживаться, а не на диверсию ходить! — возмущался Семин.
— Зря ты это, капитан, право, зря,— не соглашался политрук.— Человек он с виду, конечно, не бравого десятка. Так надо не только на выправку смотреть. У иного и грудь колесом, и выправка как на плакате, а загляни в нутро — труха одна. А ведь, помнишь, еще Чехов сказал, что в человеке все...
— Да чего ты мне Чехова приплетаешь? — перебил Семин.— Ему на диверсию не идти, Чехову-то твоему! А в таком отчаянном деле и люди должны быть отчаянные. Тут размусоливать, что да к чему, порой бывает и некогда. Тут надо действовать. А ты — Чехов... Одинцов! Вот какие нужны для нашего дела! Смел, решителен! Местность знает и пуле не поклонится!
— У Одинцова одни хорошие качества, у Назарова — другие,— не сдавался Имаев.— Этот тоже от пуль бегать не станет, а пулемет свой знает — позавидовать можно. Да и с напарником своим, Черепковым, сработался.
— Ну ладно,— проговорил капитан,— на твою ответственность. Но если этот твой интеллигентик чуть чего... Сам знаешь, не пощажу...
Понравилась статья? Поставь лайк и подпишись на канал!