9 июля
Сегодня мой сын подрался с дворовым мальчишкой. Одному Богу известно, как это произошло… Руки мои дрожат от негодования! Мой сын, единственный наследник и радость всей моей жизни подрался! Подрался! И теперь сидит на кушетке с разбитой губой и – о, Боже! – синяком под глазом!
Я пыталась перевести дыхание. От волнения со мной такое бывает. В то время как достопочтенные леди начинают причитать и плакать, у меня перехватывает дыхание, и я не могу сделать вдох. Я ненавижу себя в эти минуты, потому что этот недуг не поддаётся никакому лечению и контролю – а дама моего положения должна уметь управляться со своими эмоциями и волнениями.
Я злилась на него не за то, что он подрался, а за то, что он сбежал от гувернёра, сцепился с этим несчастным из-за какой-то тросточки, которой мальчишки так любят стучать по изгородям!
«Ты же сын джентльмена! Такое поведение не достойно сына джентльмена!» - кричало всё у меня внутри от гнева, но я не могла произнести ни слова. Порой это злосчастное удушье проходило, стоило мне насильно думать о чём-нибудь отвлеченном (я неизменно представляла себе нечто потешное, или же начинала считать до десяти). Но чаще всего заканчивалось это весьма плачевно и приносило множество хлопот моим домочадцам…
- Мадам, пожалуйста, не переживайте так, с ним всё нормально – это полностью моя вина, - лепетал что-то этот странный человек, господин Шпак. Но я ничего не могла с собой поделать – и последнее, что я помню – испуганные глаза маленького голубоглазого мальчика.
Конечно же, первое, что я увидела, открыв глаза, – было лицо моего супруга. Как обычно в таких ситуациях, взволнованное. Он тяжело вздохнул.
- Прости меня… Это от неожиданности, - извинялась я, с трудом приподнимаясь с кушетки. Вслед за удушьем всегда накатывала волна невероятной слабости, и я едва могла пошевелиться.
Я представила, как прибежал к мужу наш посыльный, передал преувеличенные во сто крат слова экономки. Вероятнее всего, что я задохнулась в припадке, упала и разбила голову насмерть. Или наоборот. Супруг мой тогда, бросив свои деловые бумаги, примчался домой и застал меня – без чувств и на кушетке – и нашего сына с синяком под глазом.
- Я вызову врача, - с тревогой в голосе произнёс супруг. - А с Вами, молодой человек, я поговорю в своём кабинете! – нахмурившись, словно грозовая туча, пригрозил он пальцем.
Я взяла мужа за руку и попросила его не сердится на мальчика.
- И, пожалуйста, не надо врача. Ты же знаешь, что со мной всё в порядке. Я просто очень рассердилась и расстроилась.
Муж покачал головой, поцеловал меня в лоб, поднялся с колен и, схватив нашего перепуганного бедного мальчугана за шиворот, силой поволок его в свой страшный, ужасный, ненавистный кабинет…
Через полчаса пришёл врач. Задавал мне свои бесконечно скучные вопросы, а я хотела одного, чтобы он поскорей ушёл. Я чувствовала себя прекрасно.
- Я переговорю о Вашем здоровье с господином Джонсоном, - невозмутимо произнёс доктор.
- С моим здоровьем всё нормально. Пожалуйста, не беспокойте мужа. Идите спокойно домой. Я чувствую себя прекрасно. Благодарю.
Но разве мужчина когда-нибудь слушал женщину? Никогда этого не будет, если не внушить ему только, что твои мысли – это были вовсе его мысли. А в этом случае у меня не хватало на то полномочий. Ну да Бог с ним…
Вечером этого тревожного дня я сидела (я же уверяю, что с моим здоровьем всё в порядке!) у постели нашего сына. Удивительно, как быстро он стал таким рослым мальчуганом!
- Мамочка, а что? Ты тоже была когда-то маленькой?
Как можно ответить на такой вопрос без улыбки?
- Конечно была! Даже ещё меньше, чем ты сейчас.
- У тебя тоже был господин Шпак?
- Нет, мой хороший, у меня была мадам Смит. И, - я перешла на шёпот, - честно сказать, твой господин Шпак куда симпатичнее!
Мы посмеялись от души.
- Он хороший, мама. Не сердись на него! Пожалуйста! – малыш заглядывал мне в самую душу, искренне переживая за своего наставника.
- Я не сержусь. Но больше не надо драться таким подлым способом, как сегодня. Ты хороший, воспитанный мальчик. А воспитанные мальчики так себя не ведут, - гладила я его по голове. Светлой, доброй голове.
- Воспитанные мальчики дерутся на шпагах?
Я вздохнула.
- Воспитанные джентльмены меряются остротой ума, а не шпаги.
Последовала тишина. Я представила себе, как семилетний мальчик может вообразить себе такой поединок и засмеялась.
- Мама! А ты когда-нибудь дралась? Вот так? – и сын показал мне свой кулачок.
- Хм… Ты обещаешь, что это останется нашей тайной? – загадочно улыбнулась я.
Сын кивнул и глаза его загорелись от восторга.
Я решила, что нет ничего страшного, если я прилягу рядом.
- Однажды… однажды я подралась с Мэри, дочерью мясника. Она жила по соседству. Вернее… это мы с матушкой жили по соседству с ними.
- Ты была бедной?
- Я? Нет! Я была невероятно богатой! У меня была матушка, которая очень меня любила, у меня были бескрайние поля, леса, речка и бесконечное синее небо над головой. Разве можно быть бедным, если кругом тебя окружают такие богатства?
- А как же ты тогда встретилась с папенькой, если ты жила рядом с дочкой мясника? – удивился мой мальчик. – Вот папенька мне говорил, что он жил в большом доме в Лондоне… А в Лондоне нет мясника!
- Нет, мой, дорогой, в Лондоне тоже есть мясник, - засмеялась я. – Как мы познакомились с твоим папой я тебе расскажу в другой раз. Ты же хотел услышать, как я подралась!
- Очень хочу!!!
- Мне было тогда пять лет. И на день моего рождения пришла посылка от тётушки – мне подарили красивую куклу с прекрасными каштановыми волосами и пышным платьем!
- Фу! Это же совсем не интересно, мам! – нахмурился он.
- Слушай внимательно и не перебивай. Мне было пять лет – и это одно из самых первых моих воспоминаний. Я стояла рядом с блестящей коробкой, а мама достала из неё эту куклу! Это была моя величайшая драгоценность! Я играла с куклой в моём секретном месте – с деревенскими детьми мы соорудили хижину из веток на опушке леса. Мэри пришла туда, в этот шалаш, и сказала, что ей нужна моя кукла. Насовсем. Девочка была хорошей, доброй, но я уверена, что в тот момент, ей просто очень сильно хотелось такую же куклу, как у меня. И…
- И она отняла её у тебя? – перебил меня Чарли.
- Да…
- Насовсем?
- Сперва я так разозлилась, так разозлилась…
- Что не смогла дышать?
- Да…Но в детстве я, наверное, была сильнее духом и потому побежала вдогонку очень скоро. Сразу, как только смогла снова дышать. Я догнала Мэри и схватила её за косу, дёрнула со всей силой - и Мэри упала. А потом мы подрались. Вот как ты с этим несчастным мальчишкой.
- У тебя тоже был синяк?
- Много синяков.
- Тебя ругали?
- Матушка выпорола меня, когда узнала. К тому же я порвала платье и…
- Кукла?
- Да. Она разбилась, - вздохнула я.
- А выпороть – это больно? – прищурился Чарли.
- Это обидно. И больно, да. Не грусти. Всё это давно в прошлом. Спи, мой хороший добрый мальчик.
Мы лежали ещё долго в обнимку. И я не заметила, как уснула сама.
---
Подписывайтесь, ставьте лайк! Делитесь с друзьями!
Всегда Ваша,
Алисия Джонсон