Недалёкое Подмосковье. Зимой подойти к этой локации из-за снега оказалось сложнее чем мы рассчитывали, но во второй половине дня мы прибыли на точку. Почему отсюда ушли люди, непонятно.
Локация относительно известная в узких кругах, но найти информацию про неё не так сложно.
Городок встречает нас пустыми окнами глазниц и оглушающей еле-еле подвижной тишиной. Вокруг никого нет. По моему даже птицы старались облетать это место.
Время тут остановилось между 1985 -1995 годами. Это чувствовалось в каждом сантиметре пространства.
Берём фотокамеры и идём осмотреться. Из звуков - тихое попискивание детских каруселей и потрескивание рации в нагрудном кармане.
Заходим в подъезд. Стены выкрашены старой зелёной краской. Всё как в далёком СССР.
Звук наших шагов растворяется в газетах которыми оклеены стены.
Обои... Я помню как в детстве мы с родителями варили клей, а потом большими кистями мазали эту студенистую массу на газеты и газеты приклеивали к стенам, а затем на них клеили обои.
Покинутый и застрявший во времени город.
Среди милых построенных в послевоенные годы жёлтых домиков, «хрущоба» с выщербленными окнами выглядит как инородный объект который оказался в этом месте по нелепому стечению обстоятельств. Стоили быстро, дом трещит по швам.
Когда-то тут была жизнь. В клетке жила птица.
Счётчики накручивали электричество.
Электричество бежало по смешным винтажным проводам.
В домах горел свет.
Люди слушали музыку на больших катушечных магнитофонах. У меня был такой. Для плотности записи мы записывали все четыре дорожки с ужасным качеством, но тогда на качество было наплевать - главное музыка.
Смотрели телевизор. А когда нужно было переключить каналы, вращали ручку переключения с характерным стуком. Когда ручка ломалась, в ход шли пассатижи обмотанные синей изолентой. Каналов в СССР было 5. ПЯТЬ на всё страну.
Читали книги. В книгах матросы были всегда добрыми. Я не помню такого, чтобы матрос был злым.
Фотографировали и проявляли плёнку. Затолкать плёнку в проявочный бачок было непростым делом, а учитывая что это делалось в поной темноте сложность возрастала в разы! Как правило получалось в пятого раза, но на плёнке всегда оставались следы пот пальцев. Было жарко, руки потели.
Но какой же был кайф, сидя в ванной освещённой красным цветом, наблюдать как на белом листе фотобумаги проявляется изображение твоих друзей. Для тех кто помнит: Проявитель —промывка —фиксаж — промывка. После этого фото развешивали закрепляя их бельевыми прищепками на верёвках.
В ванной всегда было жарко, фотоувеличитель сильно нагревался, а вентиляция была плохая.
И украшали распечатанными фото стены в своих квартирах. Но каким-то непостижимым образом время и материя конкретно в этом месте дали сбой.
Предметы остались, а людей нет. Словно в безумной спешке люди побросав свои вещи, документы вдруг растворились.
Кому в здравом уме хватит рассудка бросить в гараже автомобиль, ЗАГРАНИЧНОГО производства?
Да не абы какой, а «Альфу».
В магазине сохранились остатки товаров и пара кассовых аппаратов.
Модная обувь и стерео-приемник, скорее всего не дождутся своих покупателей.
В городке есть поста, но с неё не отправят письма и телеграммы — никогда.
А мы не узнаем что же хотели сообщить Уважаемым товарищам.
Мы идём дальше и попадаем в казармы.
На стенах вывески, за которые какой нибудь ретро-бар в Москве даст хорошие деньги.
Прекрасный рукописный вымпел.
Побродив по окрестностям до вечера, выдвинулись на Москву. Странно, но чувство глубокой грусти как в Костромских лесах, я не испытал.
Спасибо. Подписывайтесь на канал «Промышленного туриста»