Говорят, командира подводной лодки отделяет от Бога один шаг.
Ко всему прочему, эта дистанция в море истончается до размеров совсем уж мнимой величины. Вот и наш Командир на последней, увы, не крайней, а именно последней, многомесячной боевой службе атомохода К-469 в глубинах Океана мало чем отличался от Бога. Соответственно, как и полагается божеству, личное участие Командира в текучке повседневного руководства вверенными ему людьми и матчастью ограничивалось лишь регулярным питием крови Старпома и Помощника, да редкой раздачей пряников и тумаков подчиненному быдлу.
Причем происходило это руководство большую часть времени за закрытыми дверями штурманской рубки, где Командир свил себе уютное гнездо еще во время отработки учебных задач в морях. Как итог, какому-нибудь розовощекому карасю-трюмному из диковатых отсеков в корме могло повезти так, что он за всю автономку и не видел вживую первое после бога Существо на борту лодки, а Старпом перед возвращением на Базу становился похожим на тень отца Гамлета. Что уж тут говорить о состоянии Помощника, у которого хоть и был чуть меньше круг ответственности, но зато какой это был круг! Помощник головой отвечал за состояние всех легендарных помоек на территории 4-й Флотилии атомных подлодок КТОФ. От Помощника требовали, чтобы даже в его отсутствии эти помойки продолжали радовать глаза Олимпийских богов из штаба флотилии. Отвечал он и за обеспечение береговой казармы экипажа всесезонной горячей водой.
Что, согласитесь, при отсутствии по проекту центрального горячего водоснабжения в четырёхэтажной бетонной коробке та еще нетривиальная задачка. На шее Помощника так же висел поиск нештатных транспортных средств при доставке ГСМ на лодку... И, разумеется, за Помощником было все обеспечение Экипажа шильцем-мыльцем и продовольствием на всю автономку. А это не только засунутые в торпедный аппарат яйца подводников и мешки муки в центральных проходах отсеков на два месяца для сотни взрослых мужиков, но и герметичные жестянки с картошкой, воблой и компотом из абрикосов, дополненные стеклотарой с божественной амброзией под маркой "Каберне" и "Монастырская изба"...
Понятное дело, что офицер, которому Богом доверено отмерять на борту вино и хлеб, не мог быть обычным человеком. Особенно при глобальном дефиците последних дней Союза, когда за ящик сладенького винца и кулек шоколадных конфет можно было перелюбить половину общежития какого-нибудь местечкового Педа. В общем и целом, Помощник на атомоходе должен был обладать незаурядной головой, способной спланировать не только хитрую логистику распределения продуктов питания по шхерам в отсеках, но и сделать это так, чтобы минимизировать усушку и утруску особо дефицитных продуктов в моменты, когда они на мгновение пропадают из поля зрения корабельных богов.
Наш Помощник как раз и был таким мифологическим Героем.
И вот, где-то за неделю до выхода в автономку Помощнику осталось сделать самое малое. Не, не сделать себе харакири, а всего лишь засунуть в лодку самые дорогие желудку подводника продукты: вино, копченую колбасу, абрикосовый сок, сгущенку, мед, шоколад и красную икру, разбавив этот продуктовый набор свинскими сырыми окороками и говяжьими ребрами. За ребра и окорока Помощник не переживал, наша лодка не была броненосцем "Потемкин", а матросы не жаловались на питание никогда. Ни в море, ни на берегу. И воровать сырое мясо они бы никогда не стали. Так, может, отрежут кусок "на пожарить с картофаном", но это они способны были провернуть даже после погрузки мяса. А вот что касается готового и вкусненького продукта типа колбасы или сока... тут надо держать ухо востро. Отвернешься, и уже коробка с десятками банок сгущенки поглощена трюмом турбинного отсека. И даже децимация не способна указать на следы этой сгущенки...
В общем, когда грузовик с Помощником подъезжал к четвертому пирсу, офицер уже составил на бумаге список матросов, которым будет поручено опускание в прочный корпус особо ценных продуктов. Разумеется, в этом списке отсутствовал матрос Головко. Помощник даже загодя постарался, чтобы эта рыжая бестия находилась как можно дальше от места погрузки - на тумбочке дневальным в казарме. Остальные же матросы, как можно было вдруг подумать, в список попали не по причине коммунистического воспитания или зашитой еще до рождения в подкорку заповеди "не укради", а потому лишь, что этим матросам не хватало мозгов на то, чтобы стащить банку сока и при этом не попасться, но этих же мозгов им было достаточно для понимания подобного расклада...
Кузов грузовика, притормозившего у верхнего вахтенного на пирсе, был забит коробками под завязку. И даже больше. Помощник по-молодецки спрыгнул с подножки грузовика на гулкий металл пирса и посмотрел на группу матросов, которым предстояло проводить погрузочно-разгрузочные манипуляции. Среди этой группы в предвкушении работы пылала счастьем рыжая физиономия матроса Головко.
- Какого хрена, - проглотив комок кислоты, вставший было поперек горла, и едва сумев вздохнуть, спросил Помощник у Головы, - ты здесь делаешь, матрос?
- Тащ капитан третьего ранга, - начал отвечать Голова, подобострастно лыбясь, - мне приказал Командир. Он решил, что на погрузке должны быть все. Одного дневального в казарме достаточно.
Помощник подумал, что Божество из Штурманской нарочно подсунуло этого Локки в личине Головы, чтобы все пошло через заднепроходное отверстие! И чтобы он, Помощник, точно не успел вечером на последнюю "Коломбину", которая увозит кадетов домой в Техас к жениным юбкам.
Помощник осмотрел рыжего матроса с ног до головы, попрощался мысленно с несколькими коробками сока и сгущенки, которые как пить дать скоро окажутся на боевом посту гидроакустиков, расположенном сразу у трапа в Центральном Посту, и виртуально осенил себя крестным знаменем. После этого Помощнику полегчало, он прошерстил список матросов, рокировал кое-кого, подыскал в цепочке грузчиков для Головы место, где он точно не сможет утащить вино и колбасу, и приказал снимать с машины продукты.
Без Головы Помощник сразу бы все начал опускать в прочный корпус, но с рыжей бестией под боком он на такое не отважился.
Кузов грузовика быстро пустел, Помощник отмечал у себя в блокноте галочкой товары, оказывающиеся на пирсе. Казалось, что все идет более-менее хорошо.
Но вдруг он седалищным нервом почувствовал приближение северного пушного зверя.
Помощник заглянул в кузов грузовика, осмотрел коробки и матросов на пирсе, заглянул блокнот. Голова был все время у него перед глазами, в кузове оставалось невыгруженным лишь мороженное мясо, а в списке значились полученными на Плавбазе коробки с баночками красной икры. Той самой красной икры, которую ежедневно в море должны выдавать подводникам за вредность. Но по традиции эта икра в закрытых стосоракаграммовых жестянках вместе с вином в бутылках и шоколадом в фольге вручается как сухпаёк членам Экипажа при сходе на берег. После автономки.
И этих рыбьих яиц для сотни подводников на пирсе не было видно от слова совсем.
Интендант заметил изменившееся лицо своего начальника и подошел узнать, что случилось.
Помощник показал свои заметки в блокноте. Икра там была, а на пирсе - нет.
Интендант вмиг тоже схмурнул.
Они вдвоем, забыв даже о матросе Головко, начали проверять продукты...
Корзина, картонка, маленькая собачонка... Все было на месте. Кроме икры.
Помощник прикинул, сколько ему вместе с интендантом придется пролить крови и пота, чтобы вновь получить нужное количество икры.
Выходило что-то запредельное. Проще было на самом деле сделать харакири.
В глазах потемнело, а в ушах зашумело.
Дохнуло ветрами Аида.
- Икру мы точно получали, - сказал интендант. - Я сам носил коробки на пирс возле Плавбазы.
- А в машину кто клал? - спросил Помощник.
Интендант пожал плечами. С ними были еще три матроса, которые только что своим ходом добрели до своего атомохода. Помощник подозвал их к себе и провел экспресс-допрос. Матросы не видели, чтобы кто-то клал коробки в машину. А Помощник помнил, что его матросы уходили с пирса плавбазы раньше, чем он сам поехал на машине. И матросы шли с пустыми руками, когда он их обогнал.
- Уже час, как мы уехали с первого пирса, - сказал интендант.
- Конечно шансы нулевые, но стоит для очистки совести съездить, - произнес Помощник, представив как зубы Командира впиваются в его шею.
Приказав интенданту следить за Головой и продуктами - не хватало еще, чтобы пропала колбаса, Помощник забрался в кабину грузовика и с прострацией в глазах отправился на первый пирс...
PS. Коробки с икрой спокойно лежали за кнехтами на первом пирсе, где их оставил интендант. Никто из обитателей и посетителей Плавбазы даже не открыл их, чтобы изучить содержимое коробок стоимостью равной большому куску нового "жигуленка"...