В Вербное воскресенье к обеду всегда были караси. За неделю до праздника к соседу-рыбаку отправлялся парламентер со спиртосодержащим авансом и напоминанием, что караси надлежащего размера и свежести должны быть доставлены не позже Лазаревой субботы. И в субботу после полудня - я не помню ни одного раза, чтобы этого не было - в доме появлялось ведро рыбы.
Как все деревенские дети, мы не страдали излишней рефлексией и потому кидались к этому ведру - от него пахло речкой и летом.
Карасей следовало почистить, тщательно выпотрошить, срезать им все плавники. Хвост оставляли - в нем, хрустящем после жарки, мы видели весь смысл этого долгого предприятия. Начисто промытая рыба сортировалась по размеру и складывалась в таз, посыпалась крупной солью, сдабривалась ложкой яблочного уксуса и отправлялась на холод. И мы, как коты, ходили вокруг этого таза, благоухающего каникулами, и старались придумать себе какие-нибудь дела в кладовой, чтобы лишний раз вдохнуть запах будущего счастья.
А наутро доставалась сковорода. Лилось густое, пахучее, медового цвета подсолнечное масло. Сыпалась белыми облаками пшеничная мука - никаких новомодных сухарей, панировать карасей позволялось только в муке! И через полчаса на столе появлялось блюдо обжигающе горячих золотых рыбок, уложенных "ромашкой" - то есть, правильным кругом, хвостик к хвостику.
Карасей всегда было много, целая гора, но мы набрасывались на них голодно и жадно, так, что кто-нибудь из взрослых непременно одергивал:
- Не спеши, кости выбирай!
И бабушка неизменно отвечала:
- Пусть поедят. Соскучились ведь за Великий Пост по рыбке-то.
Вчера, увидев на рынке карасей, я попросила два килограмма - хотя пришла вообще-то за форелью. И только дома сообразила, что пришла Лазарева суббота.
Чешуя блестящим потоком струилась между пальцами, и я думала о том, что бабушка никогда не давала мне чистить рыбу: берегла "ручки для пианино". И еще я думала: бабушки давно нет, ручки так и не пригодились, да и от детской моей веры мало что осталось. Но как же они сошлись в этот день - соль на щеках из прошлого и беспричинное предчувствие чуда, которое ждет меня в будущем?