"Организовывал я концерт в проектном институте на Леси Украинки (бульвар Леси Украинки, д. 26 – Авт.) – ЗНИИЭП, – сказал уже известный нам В. Мокринский. – Там когда-то работал мой отец – был зам. директора, работала там и жена. В тот раз Высоцкий приезжал вместе с Иваном Дыховичным – они возвращались с гастролей из Молдавии (он мне тогда привёз в подарок бочонок вина). Я заехал за ним в гостиницу „Украина”. Он всегда останавливался в одном и том же номере на одном из средних этажей. Я захожу, он что-то пишет за столом и спрашивает: „Есть ещё время?”. Я сказал, что есть немного, и через несколько минут мы поехали в институт. В этом институте состоялось два концерта. Между концертами случилась неприятность – один из сотрудников позвонил в КГБ и рассказал, что проходит нелегальный концерт Высоцкого. Приехали „товарищи” в штатском. Мы посадили их в первый ряд, и я наблюдал за ними из-за кулис. Увидев, что они искренне реагируют на песни Высоцкого, я успокоился и понял, что „пронесло” – никаких репрессий не было.
Тогда ребята из института сделали фотографии Высоцкого – снимки очень качественные, размером 30 на 40. У меня хранится один снимок с автографом Высоцкого.
После концертов мы с Высоцким на „Жигулях” одного товарища, который был заядлым охотником (угощал нас своими трофеями) поехали к знакомой Высоцкого на ул. Ворошилова, которая работала манекенщицей в доме моделей. С нами была ещё моя жена и двое её подруг из ЗНИИЭП. Всей этой компанией мы приехали по адресу и находились там, наверное, до 12 или 1 часа ночи. Володя тогда не пел, только Дыховичный что-то исполнял.
Был он и у меня дома, на Васильковской. А у меня тогда только недавно дочь родилась, да ещё и приболела. А мы ведь шумим. Жена попросила поехать куда-нибудь. Я позвонил своему товарищу Жене Ткаченко, и мы с Володей поехали к нему на ул. Ломоносова. Уже ночью, когда мы выходили из подъезда, Володя вдруг запел, без гитары: „…На горе стоит ольха…”, да так громко. А потом мне Женя рассказывал, что ему рассказывали во дворе как слышали кто-то пел жутко похожий голосом на Высоцкого… А Женя уверял, что это был именно Высоцкий, но ему никто не верил" [81].
Евгений Михайлович Ткаченко вспоминал: "Со Славой Мокринским мы подружились ещё во время учёбы в институте. В 1972 году, летом, я пришёл из армии и, наверное, в этом же году Слава познакомил меня с Высоцким. Наверное, осенью это было. Я присутствовал на одном из концертов в каком-то НИИ, вернее – два концерта тогда было, один за другим. А после этих концертов мы поехали ко мне домой. Сам Высоцкий предложил, что мол, давай поедем к тебе. А я тогда холостой ещё был и жил только с отцом. Высоцкий именно потому и предложил, что ему хотелось тишины, чтобы никто не приставал с просьбами попеть. Приехали мы ко мне на ул. Ломоносова. С нами ещё была его знакомая Светлана, кажется манекенщица. (Не исключено, что речь идёт о той самой Светлане, которую упоминает С. Дыгас – Авт.) Взяли коньяк грузинский, закуску. Но Высоцкий тогда вообще не пил. Сидели мы допоздна. Не помню уже каким образом, но я сказал одному из своих товарищей со двора, что у меня в гостях сегодня Высоцкий. И вот, когда мы выходили из подъезда, во дворе собралось несколько человек ребят, и они стали просить Высоцкого спеть что-то. Володя без лишних слов спел один куплет своей песни. Ребята, конечно, были в восторге.
Потом Высоцкий и все, кто с ним был, уехали на серых „Жигулях”.
Позже я был ещё на нескольких его концертах в другие его приезды. Вот только вспомнить я не могу, где проходили эти концерты. Несколько раз обедали вместе в ресторанах, общались. Он, конечно, удивительный был человек, а какой рассказчик. Мне кажется, что он на ходу прямо придумывал истории разные. Анекдоты прямо сыпались" [82].
Несколько слов добавила Елена Петровна Горшкова: "Я работала в ЗНИИЭП. В начале 70-х годов, весной или осенью это было. У нас проходил его концерт, в нашей столовой. Пел он замечательно. А после концерта вечером Мокринские, которые с ним дружили, пригласили меня в компанию где-то на квартире знакомой Высоцкого на Лесном массиве. С Высоцким был ещё актёр Иван Дыховичный. Кстати, Высоцкий тогда не пел совсем, а только рассказывал что-то. Кажется Дыховичный что-то пел" [83].
Помнит о встрече с Высоцким и Михаил Пудовкин, работавший в ЗНИИЭП: "Самойленко Володя фотографировал его. Есть фото, где он вместе с Высоцким. И на этом фото Высоцким надписал „Володе от Володи”, что-то вроде этого. Фотографировали Высоцкого и в фотолаборатории нашей, что на первом этаже у входа была. Потом они просто сидели, Высоцкий ждал отпечатанных снимков. Рассказывают, что как только Высоцкий вышел из здания, к нему подошли люди и пригласили с ними проехать. На улице стоял милицейский „воронок”, и Высоцкий поехал с ними. Что было дальше не знаю" [84].
Таким образом, в "Каталог выступлений В.С. Высоцкого" добавляются две строки – информация о двух концертах в ЗНИИЭП собрана более чем убедительная.
Ещё об одном выступлении Высоцкого мы узнали спустя тридцать лет. Оно состоялось в НИИ целлюлозно-бумажной промышленности, расположенном по адресу ул. Кутузова, дом 18/7.
"Детали забылись, но осталось общее впечатление, – вспоминает бывший младший научный сотрудник Ефим Беляев. – Наверное, так всегда бывает, когда видишь кумира своими глазами. Честно и прекрасно пел целый час, но потом, сколько ни просили, сколько ни аплодировали, – ушёл. Возможно, для него это было просто подработкой, хотя плата за билет была символическая – рубль. Профком, организовавший эту встречу в актовом зале нашего института на улице Кутузова, предупреждал, чтобы не делали никаких записей во время концерта. Да разве кто послушается... Портативные магнитофоны прятали под одежду, ставили рядом на кресла, а кто и просто держал на коленях. Блатные песни не пел – вёл себя осторожно. Всё-таки коллектив незнакомый..."
"Мне Высоцкий показался красивее, чем в кино или на фотографиях, – рассказывает бывшая заведующая лабораторией вышеуказанного института Дина Цешковская. – Я сразу в него влюбилась, хотя раньше не увлекалась им как актёром. Друзья давали послушать кассеты с его песнями (в продаже тогда их не было), а я отказывалась, боялась. Воспитывали тогда, сами знаете как: пионерка, комсомолка. Хотя на тот момент мне исполнилось 46 лет. Про Высоцкого ходили слухи, что он против власти. Всё же на концерте милиции не видно было, а он такой... интересный. Вёл себя просто. В обычном тёмном свитере. Но глаза... В них было что-то такое... И удивительно красивые. Я сидела в первом ряду, так что видела его вблизи. А ещё поразила энергетика певца. Сильная! Он заражал весь зал" [85].
Дополнительные детали припомнил бывший сотрудник НИИ Л. Богачук: "Я работал в институте с августа 1971 года. Концерт состоялся где-то в 1972 году, но не зимой. Высоцкий был одет в чёрную курточку, которую снял в начале концерта и повесил на стул. Песни пел, опершись одной ногой на стул. Между песнями давал какие-то комментарии. Я помню, что в зале несколько человек производили запись на магнитофоны. Один наш сотрудник принёс японский магнитофон. Именно с этого магнитофона по институту „ходили” наиболее качественные записи. У меня тоже была копия, но со временем плёнка испортилась, и бобина где-то затерялась.
Одна наша сотрудница (Кирьян Надежда Леонидовна) жила неподалеку от института. Она сказала, что хочет записать концерт, и я ходил к ней домой, чтобы принести магнитофон.
О концерте мы узнали за несколько дней, так как по отделам составлялись списки желающих (а желающих было очень много), и потом продавались билеты по рублю. Зал наш рассчитан на человек 200, наверное, но зрителей было конечно больше.
В конце концерта он ответил на пару вопросов, быстро как-то так попрощался и вышел из зала. А гитару и куртку потом забрал его товарищ, приехавший с ним" [86].
Хотя точной даты приезда Высоцкого в НИИ Лев Махайлович не помнит, но при повторном разговоре сказал, что концерт состоялся весной 1972 года. По всей вероятности, это действительно так. Припомним слова мемуариста относительно чёрной куртки, в которой приехал Высоцкий. На упоминавшихся выше концертах в ЗНИИЭП ( а они совершенно точно состоялись в апреле 1972 года) Высоцкий был именно в такой куртке, о чём свидетельством является серия фотографий, сделанных в том институте.
Поздней осенью того же года Высоцкий снова приезжает в Киев – на этот раз не проездом, а специально для проведения концертов. В театральном расписании образовалось два небольших "окна" – ни спектаклей, ни репетиций у Высоцкого не было 10-12 и 14-18 ноября, таким образом, нельзя исключить, что приездов в Киев было не один, а два.
На сегодняшний день есть достоверная информация о пяти выступлениях Высоцкого – существуют фонограммы концертов Высоцкого в Институте электросварки им. Патона, Институте ботаники АН УССР, Институте газа АН УССР (ул. Е.Телиги, д. 1).
Вспоминает Александр Боборыкин, в те годы работавший заместителем директора института:
"Впервые я увидел Высоцкого в 1966 году в Баксанском ущелье, где я находился в альплагере. Высоцкий тогда снимался в фильме „Вертикаль”. От места съёмок до нашего лагеря было где-то полчаса езды.
В один из дней осени 1972 года мне позвонила моя бывшая супруга Боборыкина Тамара Григорьевна, которая работала на заводе „Ленинская кузница” и спросила, хочу ли я чтоб в институте выступил Высоцкий с концертом. Я, конечно, ответил утвердительно. Со всех желающих собрали по одному рублю и стали ждать.
Примерно дня через три-четыре концерт состоялся. Как-то так получилось, что ждали его в один день. Потом сказали, что концерт переносится на день, потом на два, а потом ещё на два, но он приехал всё равно неожиданно, на день раньше. С ним приехала Тамара и ещё несколько человек на „Жигулях”. Концерт был назначен на вечер после работы (был рабочий день), и примерно час Высоцкий находился в моём кабинете. Мы разговаривали на разные темы. Я сказал, что видел его в горах в 1966 году. Я сказал, что я альпинист. Высоцкий мне показался как „тигр в клетке” – вечно ходил по кабинету, то там присядет, то там.
Одет он был по погоде – в кожаной куртке.
Наш зал рассчитан примерно на 200 человек. Желающих было очень много. Перед концертом Высоцкий попросил не записывать его, но наш радист, Сергей Паперник, всё же сделал запись того концерта.
Перед одной из песен Высоцкий сказал, что, мол, в зале есть альпинисты, и он хочет спеть новую песню, посвящённую альпинизму. Я не помню уже, что это за песня была.
Пел он минут 45-50. Его просили исполнить ещё что-то, но он отговорился, что у него ещё один концерт запланирован, и что он спешит. Кажется, наш профком выплатил ему гонорар, рублей 200, и он с той же компанией уехал" [87].
Вышеупомянутая Тамара Боборыкина сообщила, что в тот приезд Высоцкий снова выступал на "Ленинской кузнице". Подтверждает это и С. Дыгас.
О выступлении Высоцкого в Институте микробиологии и вирусологии известно от цитировавшейся выше Натальи Преображенской (её воспоминания будут приведены ниже.). О пятом концерте – в средней школе №200 на улице Семашко упоминается в статье Н. Позняк "Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним", опубликованной в киевской газете "Без цензуры"(2004 г. №4, 30 января – 5 февраля).
Должен был состояться концерт и в киевском НИИ электродинамики, но он был сорван буквально в последнюю минуту. "Сорвал концерт райком партии, – сказал Григорий Бронштейн, – не знаю, по чьему указанию, но в институте запретили открывать зал, чтобы концерт не состоялся. Приехал представитель райкома – насколько я помню, это был заместитель секретаря по идеологии, – и стоял перед залом" [88].
"Это был скандал, – дополняет воспоминания супруга Лариса Бронштейн. – Концерт должен был состояться после окончания рабочего дня. Все остались, но тут приехали какие-то товарищи из райкома... Наш секретарь парторганизации был отважный человек. Он стал звонить в обком, пытался доказать, что это просто вечер, ничего особенного там не будет. В общем, очень долго это всё тянулось, большинство сотрудников разошлись. Очень было неудобно перед Высоцким, но что мы могли сделать?" [89]
О концерте, который первоначально планировался в НИИ физической химии, но состоялся в школе № 108, вспоминает Борис Мисчанчук, в то время работавший в НИИ инженером:
"Я был на том концерте, который планировался сначала у нас в институте, но провели его в близлежащей школе. Была такая у нас начальник первого отдела Шубенкова. Та к вот она больше всех высказывалась против проведения концерта Высоцкого. Кстати, на том концерте никого из руководства нашего института не было.
О концерте мы узнали дня за два. Непосредственно перед концертом была какая-то суета и, в конце концов, Высоцкий выступил в школе. Концерт проходил то ли в актовом зале, то ли в спортзале – не помню. Помню, что помог провести тот концерт наш сотрудник Гриша Мельниченко – он учился раньше в той школе и, видимо, ему удалось договориться. Но организовывала выступление Алла Михайловна Соколова, наш библиотекарь.
Никто из сотрудников не знал как выглядит Высоцкий и представляли его таким огромным и здоровым. Я на этот концерт пришёл с братом, а он как раз такого мощного телосложения. Так некоторые косились в нашу сторону, явно думая, что это Высоцкий.
Все расселись, вышел Высоцкий. Он, кстати, приехал не один, а в компании каких-то людей, несколько человек. Кто-то из наших привёз его на машине частной. Одет был просто – брюки клёш, свитер или гольф. Причёска – волосы не короткие, но и не длинные особо.
В зале я заметил одного человека, который писал концерт на магнитофон. Но где-то в середине концерта микрофон у Высоцкого зафонил, и он попросил не писать концерт, потому как качество всё равно будет плохое, а он бы не хотел. Я так подозреваю, что концерт писался и в школьной радиорубке, но не уверен.
Был у нас такой сотрудник, пожилой уже в то время, Револьт Николаевич. Он воевал на фронте, и во время концерта, под конец, он попросил Высоцкого исполнить песню „Про Магадан”. Высоцкий сказал, что песню эту он тоже любит, но петь её не стал. Пел он примерно час, может немного больше" [90].
Очень подробно и эмоционально рассказала о том выступлении Высоцкого упомянутая Б. Мисчанчуком Алла Соколова:
"Были у меня в Москве очень высокопоставленные знакомые, которые имели отношения к литературе и искусству. От них я узнала, что Высоцкий собирается в Киев. Нашли канал, связали меня с Валерой Янкловичем. В НИИ физической химии я была председателем Клуба интересных встреч, и я начала подготовку к концерту.
Приходит ко мне человек из спецчасти: „Не вздумайте устраивать концерт Высоцкого. Это антисоветчик”. Я говорю: „Я не знаю антисоветчика, я знаю киноартиста Высоцкого”. Потом приходит замдиректора по общим вопросам. А тогда очень много евреев уезжало, в том числе и тех, что у нас работали, и наш институт был в „чёрном списке” райкома партии. Замдиректора говорит: „У нас и так большие неприятности, а вы ещё Высоцкого сюда привозите”.
А мы уже деньги собрали. Валера Янклович сказал: „Надо двести рублей”. А ко мне всё продолжали бегать – и парторг, и председатель месткома. Всё упрашивали меня не делать концерт. А я им сказала: „Ребята, за рубль – удовольствие до конца жизни”. Ответственные товарищи говорят: „Мы не пойдём”. Я им говорю: „Искусство не пострадает, если вы не придёте”.
И вот уже завтра концерт, а мне говорят: „Вот как хотите – но в институте концерта не будет. А вас мы уволим”. Я им: „Я вам спасибо скажу. Так я сама никогда не уйду, потому что очень люблю институт, а если уволите – спасибо скажу. Вы мне надоели – и я вам надоела”.
Наконец, пришли два замдиректора по науке: „Аллочка! Делай, что хочешь, но не в институте”. Ну хорошо. Будем думать... А мы были шефами школы, которая была неподалёку. Реактивы им разные давали для уроков. Я звоню директору, представляюсь и говорю: „У нас есть культурная программа в Клубе интересных встреч, но нам негде её провести. Можете ли вы предоставить нам своё помещение?” Он согласился: „Хорошо, пусть приезжают. Я дам спортивный зал. Но сделаем так: ваши ребята ставят скамейки, а после концерта относят всё на место”. На этом и договорились.
Через какое-то время приезжает Высоцкий на чёрной „Волге”, я его встретила. Он говорит: „Проблемы какие-то были?” Я отвечаю: „Конечно, были, но мы их побороли”. Высоцкий говорит: „Предупредите, пожалуйста, чтобы никто ничего не записывал”.
Длился концерт очень долго, а потом он говорит: „А почему вы мне не задаёте никаких вопросов? Мне очень интересно общаться с научной публикой”. И тут один наш физик – он забулдыга такой был и на концерт тоже пришёл пьяный, – кричит: „Володя, спой про Магадан!” А Высоцкий говорит: „Я уже такие песни не пою. Блатной романтики больше у меня нет”. А так он очень много песен спел. Как я и говорила, все остались на всю жизнь довольными. Я после концерта вручила ему деньги, и он уехал" [91].
По словам А. Соколовой, она слышала о концертах Высоцкого в разных НИИ города, но подробности она не знает.
Упомянутая выше Т. Боборыкина, бывшая одним из организаторов концерта Высоцкого на "Ленинской кузнице", помнит, что в тот же его приезд в Киев состоялось выступление на судостроительной площадке (ул. Жилянская) возле вокзала, но никакие детали того концерта ей не известны.
Авторам известно ещё об одном выступлении Высоцкого в Киеве в 1972 году – на заводе "Радиоприбор" им. Королева (б-р И. Лепсе, д. 8). К сожалению, прямых свидетелей выступления обнаружить пока не удалось, есть только информация о том, что Высоцкий там действительно выступал и сфотографировался с руководством завода.
