Этот случай произошел в Корее. Ведь женщина, всегда остается женщиной, не важно, где она находится, хоть в Африке, хоть на луне. Желание хорошо выглядеть, и быть в полном порядке, у женщин в крови, заложено с молоком матери. Вот и здесь, это самое желание, хорошо выглядеть, сыграло с нашей буфетчицей злую шутку.
Стоим в Пусане. Отработали до 16 часов, можно и в города. Буфетчица говорит «девочки, быстро делаем покупки, потом я зайду в парикмахерскую, вы меня подождете, и догоним наших уже в «шведском столе», в Нобле. Такой расклад вас устраивает?». Нам с фельдшерицей, вообще все по барабану, лишь бы не сидеть на пароходе, в железной коробке. Быстро собрались и слиняли на берег.
После того, как мы пробежались по магазинчикам, мы поняли, что ужин в Нобле, нам уже не грозит. Посчитали свои финансы увы… денег должно хватить только Инне на стрижку, и то в складчину. Поплелись в парикмахерскую. Сев в кресло, Инна объяснила, какую стрижку она хочет, и спросила, «хватит ли 45 долларов?» на что мастер ей ответила, «ес, о*кей» и принялась за работу. То ли наш английский был не к черту, то ли мастер кореянка, ничего не поняла, но, встав с кресла, наша подруга была похожа на «ирокеза», вышедшего на тропу войны. Не хватало только томагавка, зажатого в руке, или копья для метаний, с острым наконечником. В довершение ко всему, мастер сказала, что с Инны 100 баксов. Мы раскрыли рты, пытаясь доказать, что, когда Инна садилась к ней в кресло, разговор шел о 45 долларах. Да за такую стрижку, и 10 баксов жалко. Корейские мадам стояли на своем. Стали пугать, если не заплатим, вызовут полицию, и закрыли входную дверь на замок. Что делать, договариваться было бесполезно. Звоним капитану. Наш экипаж, как раз находился в Нобле, ждали нас. Объясняем ситуацию. В ответ, сначала мы узнали о себе все самое хорошее, лучше не бывает, а потом приказал оставаться на месте. «Сейчас подойдем», рявкнул в трубку и отключился. Через 20 минут пришли: капитан, начальник радиостанции и боцман. У боцмана в руках был зонт, на длинной ручке (такие зонты называют зонт-трость), потому, что к вечеру намечался дождь. Через стеклянную витрину парикмахерской, наше начальство увидело нас, капитан дернул дверь, хотел войти, да не тут, то было. Дверь была заперта, а мы внутри спорили с корейскими тетками. Для полноты картины, надо сказать, что в Пусане, все магазинчики, кафешки, и прочие заведения стеклянные. Когда намечается дождь, из этих помещений, выставляются все цветы в горшках для полива. Не исключением оказалась и парикмахерская, где нас заперли. Из- за, цветочных горшков, проход к дверям данного помещения был узким. Зонт у боцмана под мышкой. Когда боцман повернулся, то зонтом снес горшок с цветами. Дверь кореянки сразу открыли. Мужики увидели Инну, и давай ржать как кони. Боцман от смеха сложился пополам, и зонтом, нечаянно, снес еще один горшок с цветами. Кореянки решили, что наши мужики, будут сейчас все громить, взяли с Инны 20 баксов и нас вытолкали из парикмахерской. Когда все мы, вышли на улицу, мужчины опять стали смеяться. Сказали, что хватит приключений на сегодня, поэтому все на борт, и никаких возражений. Гнев капитана прошел, он смеялся всю дорогу, подкалывая Инну, ««Ирокез» ты наш доморощенный, тебе еще багор с пожарного щита, и на вахту у трапа, тогда точно никого посторонних на борту не будет.
Через три месяца волос у Инны отрос, но больше в Пусане, она никогда не стриглась.