Где-то я это уже рассказывала, но повторюсь. Многие знают, что я в прошлом крутая металлургиня — разливала сталь, чугун, бронзу. Несколько лет назад, когда я еще трудилась на металлургическом предприятии, произошел такой случай. На этот раз шихтовала печь — собирались разливать сталь какой-то особой марки, новинку не только для нашего цеха, но и вообще на всем предприятии эту марку еще ни разу не лили — словом, я оказалась в некотором роде первопроходцем... первопроходкой... пионеркой, в общем.
Мы завалили печь металлом, и сталь уже вовсю бурлила. Теперь плавильщик старательно отмерял присадки для сплава и всякую прочую дребедень, что полагается всыпать. Плавиковый шпат оказался даже не мокрым, а повышенной влажности. Плавильщик, насвистывая, спокойно высыпал в жерло печи совковую лопату шпата.
И тут я увидела такое, чего ни до, ни после не видела. Из семитонной печи поднялся столб кипящей стали — словно извергся вулканчик скромного размера. Не знаю, какой высоты был этот столб расплавленного металла, но сверху казалось, что метра 3 — не меньше.
Хорошо, что у меня хватало ума (в отличие от всех прочих, работающих на кранах нашего цеха) закрывать наглухо окна и двери кабины. В закрытые окна кабины барабанило. Я обалдело смотрела, как в ударопрочный триплекс (особые крановые стекла) долбятся и отлетают от него красные стальные ошметки.
Плавильщик офигел, когда его осыпало кусками раскаленного металла, суконка на нем загорелась. Он стал сбрасывать с себя куски горячей стали. Его коллеги выскочили из бендеги и стали сбивать с плавильщика пламя. Потушили его, в общем. Я бы на его месте потом ходила, заикаясь, а ему — хоть бы хны. Опытный плавильщик. Не зря говорят: опыт, как и импотенция, приходит с годами.