Я так привык страдать, что для меня
Пугающим бывает положенье,
Когда среди забот, в теченье дня,
Я не столкнусь с каким-нибудь мученьем.
По опыту, накопленному мной,
Я знаю, что беззлобное страданье
Навеки разлучает нас с виной
Перед любой душою в Мирозданье.
Страдание — целебная вода,
Оно наш дух от грязи очищает,
Которая скопилась за года,
И нашу суть от нас же заслоняет.
Не бойся же пить горечь и страдать,
Чтоб чистым жить и чистым умирать.
***
Летают птицы, плещет рыба в реках,
Глядят цветы в открытое окно...
О, почему родиться человеком
Мне было в этом мире суждено ?
Ктó и зачéм нам жребий избирает ?
Проник ли Он в глубины наших душ,
И точно ли не понаслышке знает,
Как корчится жена, как плачет муж,
Как дети в бесприютности и скуке
Не знают, чéм заняться на Земле,
Как одиноки мы в предсмертной муке,
Прожив всю жизнь в сплошной духовной тьме ? —
Когда б я жизнью сам распорядился,
То непременно б птицею родился.
***
Не страшен мне ни камень, ни топор,
Ни пуля, ни петля, ни нож, ни пропасть, —
Мне страшен только богословов спор,
Их языков кромсающая лопасть.
Пусть чтó угодно с телом сотворят,
Но только душу пусть не разъедает
Тлетворных их догматов трупный яд,
Который всё живое отравляет.
Их слово — камень, брошенный в меня,
Их мненья — инквизиции кострища,
Сжигающие в пламени огня
Всех тех, кто непритворной жизни ищет.
Пусть зверь безумный нашу плоть терзает,
Пусть только ложь ума не извращает.
***
Вся жизнь земная — каторжный подъём
К вершинам вечной жизни и блаженства;
Из сил последних мы с тобой ползём,
Презрев давно мирские благоденства.
На этот тяжкий путь нас привело
Не предвкушенье радости и счастья,
А стыд творить невидимое зло
И множить вред для общего несчастья.
Мы за собой не тянем никого,
Путь правды миром навсегда не признан;
Мы только терпеливо ждём того,
Кто на него самою жизнью изгнан.
Правдивый путь — не праздничный пирог,
Чтоб на него гостей сзывать я мог.
***
Никому страдания души
Не видны и не слышны на свете.
Сколько ни кричи и не пиши,
Люди, словно маленькие дети,
Ничего не видят пред собой:
Рядом с ними дýши умирают,
А они бездумною гурьбой
Всё туда-сюда во тьме шныряют.
Что-то строют, тащут и растят,
Продают и покупают бойко,
То молчат от злости, то галдят, —
Жизнь — не жизнь, а грязная помойка,
Где любой химеры — торжество,
А душа — не стóит ничего.
***
Пророки и Апостолы твердили,
Что наш Господь сильнее всех богов,
Что из врагов творит Он горы пыли,
Вздымая эту пыль до облаков.
Но посмотрев на жизнь умом бесстрастным,
Увидим мы, что честный человек
Ничтожеством бесправным и безгласным
Гниёт средь наглых нравственных калек.
С душой ранимой, но без тени злобы,
Пытаясь всех простить и всех понять,
Он терпит от мерзавцев то, за чтó бы
Их надо б, в самом деле, разорвать.
Но не в громáх Небес его спасенье,
А только в простодушье и в терпенье.
***
Я не мудрец с седою бородой,
На жизнь глядящий равнодушным взором,
Я мученик, раздавленный бедой,
Израненный презреньем и позором.
Противны мне разумные слова
Хоть старого, хоть нового ученья,
Когда душа, что для любви жива,
Оставлена на пытки и мученья.
Ведь есть предел любых смертей и мук,
После какого слово боговерца —
Это пустой и беспредметный звук,
Неслышный для страдающего сердца.
Приди, мой друг, мне муки облегчи,
А жизни — нераздавленных учи.
***
Ты бил меня так больно и жестоко,
Что каждый день валялся я в крови,
Но чувствовал я тонко и глубоко,
Что бьёшь меня Ты только из любви.
А здесь, смотри, никто мой ствол не рубит,
Дают как будто всё, на первый взгляд,
Но слышу, как никто меня не любит,
И потому их мёд мне — сущий яд.
Дай мне терпеть любые истязанья
От болей и трудов ради Тебя,
Но только, чтобы все эти страданья,
Как прежде, причинялись бы любя.
Пусть муки поглотят меня пучиной,
Только б любовь была бы их причиной.
***
Кáк я устал от этой жизни дико,
Мне кажется, не знает даже Бог:
Молчу без мысли, выгляжу безлико,
Давно б себя прикончил, если б мог.
Нет слёз — для плача, слов — для выраженья
Той страшной боли в теле и в душе,
С которой и при всём моём терпенье
Я не могу существовать уже.
Гдé ж мой покой и отдых вожделенный
От всех земных терзаний и трудов ?
В любой бы миг, покинув мир презренный,
Умчал бы выше гор и облаков.
Но кáк смогу душой я отдохнуть,
Не указав тебе спасенья путь ?
***
Каким же словом мне утешить душу,
Чтó ей сказать и кáк ей объяснить:
Зачем, перелетев моря и сушу,
Должна она вдали от дома жить ?
Нет лиц родных, нет душ, до дна знакомых,
Понятных слов родного языка,
Нет дел любимых, нужных и весомых —
Иль навсегда иль, может быть, пока.
Всё рвётся вспять — к родным местам и сёлам,
В глазах то солнце, в лёгких воздух тот,
Где я хоть иногда бывал весёлым,
Где всё душе понятное живёт.
Но коль своей душе годить я стану,
Кáк пред душой погибшей я предстану ?
***
Жду тебя, воображая встречу,
Дорогое, родственное сердце:
Чтó ты скажешь, чтó тебе отвечу,
Кáк открою дум заветных дверцу;
Кáк пойдём мы трудною дорогой,
Трудностей её не замечая,
Потому что там, где любят Бога,
Можно жить в аду, как среди рая.
Представляю, кáк мы рады будем
Оттого, что встретились на свете,
Где родную душу встретить — чудо,
Равного какому нам не встретить.
Только бы дожить до дня того,
Где нас ждёт такое торжество.
***
То в детстве всё не так, как мы хотим,
То в юности не так, как мы мечтаем,
То в зрелости не так, как вожделим,
То в старости не так, как понимаем.
Не нашей волей мы сюда пришли,
Не нашей волей и уйдём отсюда,
И потому в пределах всей Земли
С рожденья до конца нам будет худо.
Существованье здесь подчинено
Не нашим представлениям о счастье,
А правилу, что Вечностью дано:
Спасать нас от незримого несчастья.
Так подчинимся ж правилу Её,
Спасающему наше бытиё.
***
Сколько беспокойных лет и зим
Прóжил я уже на этом свете,
Лишь одним раздумием томим:
«Для чего даны мне годы эти ?
Для чего я жил и умирал,
Для чего душа все муки знала ?» —
Чтобы сердца — Стыд не обжигал,
Чтобы мыслей — Совесть не терзала,
Чтобы тело — не творило бед,
Чтоб уста — не изрекли обмана,
Чтобы дух мой — миллионы лет
Блага свет струил бы непрестанно, —
Вóт чему без страха отдал я
Цвет и плод земного бытия.
***
Запомни: если Бог тебя не бил,
Не колотил, не молотил жестоко,
То Он души твоей не отделил
От тела, что с ней связано глубóко.
Как шелуху от зрелого зерна,
Чтоб хлеб испечь, обрушивают люди,
Так твой Отец, чтоб чист ты был до дна,
Терзать тебя немилосердно будет.
Не устрашись же пыток молотьбы
И, сколько ни пришлось бы плакать, мучась,
Не променяй осмысленной судьбы
На болтунов бессмысленную участь.
Из чистых зёрен наших душ прекрасных
Бог приготовит хлеб для всех несчастных.
***
Прежде, чем заплакать над собой,
Оглянись по сторонам скорее
И сравни свою судьбу с судьбой
Тех, кому намного тяжелее.
Лишь в сравненье с горестью чужой
Мы свои несчастья забываем,
И стремясь прикрыть других собой,
От беды самих себя спасаем.
Я согласен, что, порой, и тот,
Кто на взгляд нам кажется счастливым,
В диких муках внутренних живёт,
Прикрываясь видом горделивым,
Но и он, желая избавленья,
Должен жить в усилиях сравненья.
***
Нет на Земле трудней и скорбней дела,
Чем ничего не делать до тех пор,
Пока в глубинах духа или тела
Не встретишь Бога требующий взор
И под Его решительным напором,
Одолевая ложный стыд и страх,
Не сделаешь, стращаемый укором,
Тот иль иной необходимый шаг.
Все хвалятся тяжёлыми трудами,
Но знаю я, что самый тяжкий труд
Не в том, чтоб тело надрывать годами,
А в том, чтоб ждать, когда нас позовут.
И горше нет страданья никакого,
Чем ожиданье истинного зова.
***
Необитаемый гдé отыскать мне остров,
Чтоб не видать хоть на клочке земли
Корыстных плотских и духовных монстров,
В которых сила есть, но нет любви.
Гдé мне найти уединенья место,
Чтоб днём и ночью в благостной тиши
Душа благословляла Бога, вместо
Того, чтоб проклинать Отца души.
Пускай туда ко мне приходят люди,
В которых сил больших духовных нет,
Но в коих дух могучий мой разбудит
Любви и правды бесконечный свет.
Жизнь ведь не в плотской силе, не в духовной,
А лишь в сердечной жалости любовной.
dzhelali.olegvalentinovich2011@yandex.ua