Как-то по ТВ показали ролик с человеком в труселях, который находился на плывущей льдине. А я вспомнила одного чудака из нашего города.
Он — приверженец системы Порфирия Иванова «Детка». Так лет 12-14 назад этот тип судился с администрацией города (или с УФМС, точно не помню уже) за право фотаться на паспорт в труселях — в смысле, с голым торсом. Проиграл он суд, запретили ему. Пришлось ненавистную рубашку натягивать, чтоб не стать беспаспортным и безработным (без паспорта-то на работу официально не устроишься).
Потом я его встречала на Трубном заводе. Зябко уже — осень прям, сырость, а он — на велосипеде в одних шортах и сандалиях на босу ногу. Как-то в апреле едем по мосту через Ахтубу, холодно, мы в куртках (снег недавно весь растаял). Смотрим — а на берегу под мостом этот чудак растелешился и стоит мокрый в одних труселях, видать, только что выкупался. А рядом жена его в купальнике, изображает бодрость, но поеживается, видать, не так уж ей и нравится в ледяной воде купаться.
А еще вспомнила парнишку из дома напротив, у которого было прозвище Зокол. Я сначала думала, что Сокол, но сосед по подъезду переубедил. Я удивилась, спрашиваю: «А что означает эта странная кличка? Ладно бы Сокол — но Зокол?» А сосед объясняет, что Зокол в детстве с родителями выходил на улицу зимой, они всей семьей, стоя в снегу босиком, выливали на себя по ведру ледяной воды. Закалялся чувак, вот он и Зокол.