Первый рейс… уже неделю находимся в море, рыба что-то не ловится. Экипаж заскучал. И тут по трансляции объявление – «всему экипажу свободному от вахт, собраться в кают-компании». Собрались, сидим ждем. Заходят капитан, старший помощник и старший механик. Лица у всех серьезные, окинули всех собравшихся строгим взглядом, у меня аж мороз по коже. Ну думаю, что-то случилось, и интуиция меня не обманула…Первым говорил стармех о каких-то несущественных проблемах в машине, потом старпом давал распоряжения по общесудовой службе, наконец заговорил капитан. Сначала о том, что пока нет рыбы необходимо проверить оборудование, но оказалось все это лирика, по сравнению со следующим вопросом. Рыбы на борту нет, потому что дневальная не посвящена в матросы по всем правилам. По мере озвучивания данного вопроса меня начинает сковывать страх. Я не знаю каким было мое лицо, но то, что глаза округлились и были похожи на глаза морского окуня, вытащенного из воды это точно.
Капитан рассказал, как происходило посвящение в матросы, на пиратских кораблях. Человека просто бросали за борт, и он должен был выплыть, напившись при этом морской воды, если это ему удавалось, он считался матросом, и оставался на этом корабле. Мое воображение мне уже нарисовало картину моего нахождения за бортом, в ледяной воде Охотского моря, в феврале месяце. Ледяной ужас сковал все мое существо. На подсознательном уровне я понимала, что затевается какая-то провокация, но поверить до конца не могла. В мозгу сидела одна мысль, все это просто сон. Капитан попросил меня подняться и выйти на середину кают-компании. Плохо помню как я встала и вышла на обозначенное мне место. Команда сидела и улыбалась, а в голове одна мысль- этого не может быть, все это сон, просто плохой сон. Что там капитан говорил дальше было уже неважно. Пришла в себя после того как мне протянули судовой плафон, наполненный морской водой и сказали – пей. На автомате сделала несколько глотков, после чего начала возмущенно доказывать, что это полное нарушение прав человека, и я буду подавать в Страсбургский суд. Когда люди поняли, что у меня действительно от страха поехала крыша, меня облили недопитой забортной водой из плафона, сказав, что теперь я настоящий моряк, разбрелись по каютам.
Только месяца через три боцман раскололся, что это он был режиссером того спектакля посвящения в матросы. Слава богу, моя крыша встала на место быстро и экипаж был прощен.
��: ��