– Пришла я намедни к психологу. И упёрлись мы с ней в то, что она назвала сопротивлением.
«Что ты чувствуешь от того, что отец тебе не помогал?»
Ничего.
«Как ничего?» – по мнению психолога, я должна злиться.
Ничего. Не помогал и не помогал, какая мне разница. Чем мог тем и помог. У меня на подкорке выбито: родители должны детям родить их и не убить, ни во чреве, ни после рождения. А дальше, долг добрых людей о детях заботиться. Родители же добрыми быть не обязаны, не всем дано такое.
Как считаешь, что вообще родители должны детям?
– У меня, чтоб не мешали, не требовали...
– Но они могут мешать и требовать, только если находятся рядом. То есть ещё они должны дать тебе место с ними рядом? А чем подкреплено это знание, что они должны дать тебе место?
– Уверенностью в том, что семья есть.
– Кто такая «семья»? Семья как отдельный иррациональный персонаж, обладающий могуществом. К нему обращаются в случае любой несправедливости как к весомому аргументу. Например, женщина годами не может простить и отпустить разлюбившего мужа, потому что «он не имел права так поступать, у нас же семья!» Не было бы упования на силу «семьи», не было бы и эмоциональной окраски: любит, не любит, его воля.
Словно есть высшая справедливость, на которую они надеются, что она услышит и накажет кого надо, вернёт в «семью».
Как в детсаду дети обижают друг друга, и кричат "Маме пожалуюсь!" Семья – это "мама", только такая, которой нет. А у таких, как я, кто не знает, что маме можно пожаловаться, идет автоматически опора на себя.
Смотри-ка что получается.
Люди живут не парами, и даже не родственными группами. Люди добавляют в отношения между собой ещё некие мифические существа для переноса ответственности на них. Наделяют их могуществом и властью, чтобы снизить тревогу. Невидимый всевластный судья и волшебная "мама" – иногда под именем «семьи», иногда... Знаешь, как бабушки раньше грозили пальцем: «Бог накажет!»
И при любом случае, когда что-то идёт не так, есть на кого указать пальцем: «Раз семья, значит должны". И человек, с кем «поступили несправедливо», изводит себя не от того, что ему причинили такой уж большой ущерб; не этого конкретного давно надоевшего мужа-изменщика хочет вернуть в семью женщина. А просто если «великая Мама – семья» разрушится, то у неё пошатнётся вся картина мира, она испытает беспомощность. А беспомощность – самое труднопереносимое из человеческих чувств.
– Я хочу Семью, с которой можно было бы говорить, а не спорить. Я на многое на них в обиде, и некоторые вещи мне трудно высказать… И они меня не понимают. И не поймут.
– Вот, например, у человека есть старые Жигули, доставшиеся от папы. Он бы хотел Лексус, но Лексус ему никто не подарит. Почему один человек с Жигулями злится-обижается на папу, что тот ему Лексус не подарил (а у того кстати никогда не было лексуса). А другой не обижается, другой "спасибо что хоть жигули достались, всё не пешком».
Если ты злишься, что у тебя нет Лексуса, значит, есть некий Третий Персонаж. которого ты наделяешь властью и как бы просишь его в этом деле разобраться: наказать обидчиков, заставить их исправиться, сделать твою семью понимающей.
Просишь – с помощью гнева, обиды на родных. Это и значит "жаловаться Маме".
Что это за Третий Персонаж?
– Да хрен его знает...
– Отлично. Делаем мысленно кумира по имени Хрен, который знает. Ставим в центр комнаты и поклоняемся.
Справка о составе семьи: мама, папа, бабка, внучка и Хрен.
В случае обиды на родичей, говорим Хрену: Хрен, меня обижают! помоги!
– Ещё есть страх, что я не смогу сама себя содержать.
– А попробуй его признать и тоже мысленно поставить в комнату. Мама, папа, бабка. Внучка, Хрен и Страх.
Как хрен со страхом взаимодействуют между собой?
– Сидят в обнимочку и жалуются друг другу. По-моему, им вне меня совсем неплохо.
– Что сейчас чувствуешь по поводу "родные не понимают"?
– Будет им надо, приложат усилия, чтобы понять. А не хотят понять – их проблемы.
