Метро, поздний вечер. Сижу, читаю Бунина, «Темные аллеи». Внезапно подсаживаются две тетки, справа и слева: «Чё, скучаем?» Чувствую: от них вином разит. Отмахиваюсь: «Нет, читаю». Тетки не унимаются: «Ой, какой умный! А почему тогда один, раз такой умный?» Пересаживаюсь на другое место. Но тетки – за мной: «А куда едешь, красавчик? Мы с тобой хотим!»
Вагон почти пустой, только старичок неподалеку и двое спящих таджиков. И что, думаю, делать? Кто спасет? А тетки продолжают: «Да не бойсь! Мы чисто познакомиться. Тебя как зовут? Нас – Лена и Таня». А несет от них так, что мне уже дурно. Наконец, станция. Выскакиваю из вагона, тетки кричат вслед: «Ну и козел! Чтоб ты сдох!»
Или на днях иду по улице. Мимо компания девчонок. Видят меня, усмехаются: «О, как вырядился!» И одна из них хлопает меня по заднице. Остальные хохочут, весело идут дальше.
А вчера совсем ужас. Захожу в лифт. Следом за мной девица, в спортивном костюме, с немытыми волосами. Ну я в углу стою себе, еду на двенадцатый этаж. Девица вдруг резким движением прислоняет меня к стенке: «Тихо!» И расстегивает быстро мое пальто. Отталкиваю мерзавку. А она мне – бац! – кулаком в лицо: «Я сказала – тихо!» Достает из косметички ножик, приставляет мне к горлу…
Успокойтесь. Ничего этого не было. Я использовал нехитрый прием. Инверсию. Поменял социальные функции. Девочки как мальчики. Придумал такую игру для себя. Конечно, получилось смешно. Хотя ни фига не смешно.
Надо только представить это все по-настоящему. Побыть в женской шкурке. И тогда совсем не смешно. Тебе кричат гадости, к тебе цепляются на улице, тебя тискают в набитом автобусе. «А чего мини-юбку напялила?» Нет, к черту, я очень рад, что не родился женщиной. Это же постоянный страх. И неизбывная вина за то, что ты «баба». «Ну всё не как у людей!» Когда мужик на дороге едет черт знает как, это «крутой»; когда женщина случайно кого-то подрезала: «Тупая бабища, куда тебе за руль, овца драная!».
Сколько раз я сам спьяну приставал к девчонкам и очень злился, если эта «коза» отказывалась продолжить вечер со мной. Со мной! – красивым, остроумным, сексуальным. Ну я – еще тихий экземпляр. Отказали и пошел. А многие сатанеют. Хорошо помню, как на одном кинофестивале популярный артист схватил за волосы юную официантку, которая не желала пройти с ним в номер. «Совсем ошалела, паскуда, не видит, кто перед ней?» Пьяного идиота еле оттащили.
Девушки на таких публичных работах – вечные жертвы. Быть официанткой или продавщицей – никому не пожелаю. С тобой обязательно будут заигрывать бухие толстяки, называть «лапушкой» и пытаться обнять. И ты ведь не можешь двинуть такому каблуком в глаз, ты должна улыбаться и осторожно уклоняться. «Может, вам что-то из десерта?» А пьяный хмырь принимает это за кокетство: «Тебя, моя сладенькая!»
Да и официанткой необязательно. Просто быть девушкой – уже адская работа. Моя знакомые девчонки говорят, что в транспорте стараются не смотреть мужчинам в глаза, даже вскользь. Обязательно какой-то придурок воспримет такой взгляд как призыв. И потом хрен отвяжешься. «А телефончик? А поцелуйчик?»
А еще в темных аллеях подстерегает маньяк, который выпрыгнет и что-то потребует. Я спрашивал разных женщин, любая хоть раз подвергалась насилию. Любая. На самом деле – представить этот кошмар: идешь поздним вечером и дикий страх. Всякий силуэт вдали кажется зловещим, куда бы свернуть? Да и необязательно вечером и необязательно на улице. Маньяком может оказаться твой начальник, примерный семьянин. Одна знакомая, очень симпатичная девушка, так всё время меняла работы. На каждой оказывался свой «маньяк». Проходу не давали. Каждый считал, что ее упругая задница – она специально для него тут. И что пройтись вечером в ресторан – ее работа. А после ресторана – сверхурочные, ночная смена. Отказы воспринимали с похабным недоумением: «Как не пойдешь?!». И вся эта хреновина тянулась, пока, наконец, она не устроилась в сугубо женскую фирму.
У нас полюбили все эти тренинги и тим-билдинги. Прекрасным был бы как раз такой, где все меняются ролями. Один день в офисе происходит игра. Босс становится ассистенткой. И сотрудницы хлопают его по заднице, обзывают тупым блондином, говорят вслед пошлости, зовут вечером в ресторан и нельзя отказаться: «это, Игорь Иванович, ваша работа!» Да, это будет самый страшный день в жизни Игоря Ивановича. Зато Игорь Иванович достигнет просветления, куда большего, чем на Тибете, и даже сможет написать поучительную книжку «Как я был ассистенткой». Получится бестселлер.
А лучше даже в масштабах целого города. «Сегодня, дорогие, у нас все наоборот!». Женщины мигом переоденутся в розовые треники, засунут в клатчи штопоры, сядут на грязные скамейки, разложат воблу на глянцевом журнале, засвистят вслед бегуну: «Э, хорош жопой трясти, давай к нам!». К вечеру затравленные мужики попрячутся в бомбоубежищах от разнузданных фурий. А в городе появятся надписи, помадой на стенах: «Володя – сучка», «Дима – проститутка», «Серега. Делаю куни бесплатно, звоните…» Хорошая игра получится, веселая.
Продолжение ночью. Часа в два открывается дверь, я просыпаюсь. Это жена вернулась. Слышу: топчется в прихожей, не в силах снять сапоги, что-то бубнит. Ясно: напилась. Вваливается в комнату, прямо в сапогах падает на кровать: «Лёха, ты спишь? А мы с девчонками немного того… Сходили в бьюти-салон, а потом отметили. Эй, не спи!» И принимается меня тискать под одеялом. Это ласки такие, ей секса хочется. «Леха, ну давай!» Целует меня, ну и вонь. Включаю ночник: она уже стягивает блузку, залитую красным вином. «Нет, Лёха, я от тебя не отстану! Ты мой пупсик!»
Вскакиваю, закрываюсь в ванной. Жена начинает долбить кулаком по двери: «Ты не любишь меня, что ли? А?!». Сейчас точно детей разбудит. Придется ей дать, чтобы отвязалась, проклятая…
Нет, девочки. Эта игра мне осточертела, баста. Game over.