Очень плохо быть ипохондриком. Ещё хуже быть ипохондриком с доступом к интернету. Перед тобой открывается неограниченный простор для диагностирования своих болячек. Для любого недомогания найдётся причина в виде парочки особо опасных заболеваний. Пару раз я даже вызвал скорую по вполне обоснованным подозрениям на брюшной тиф и малярию.
Поначалу это всё кажется очень забавным. Ты сам себе врач, чувствуешь себя хозяином положения и всё такое прочее. Но этот период длится не долго. Ты не заметишь, как перешагнёшь черту, за которой тебя будет ждать паранойя. Теперь любое твоё покашливание вызывает приступ паники. Ты чувствуешь, как на слизистой оболочке дыхательных путей происходит раздражение. Инфекция принялась пожирать твою трахею. Еще немного и вместо мокроты ты будешь отхаркивать комья лёгких вперемешку с кровью и гноем. Так будет продолжаться до тех пор, пока в поликлинике тебе не пропишут таблетки от простуды.
А что если твоё самовнушение окажется настолько мощным, что будет непосредственно влиять на тело? В таком случае: «Скажи ауфидерзейн своим нацистским яйцам!» Самовнушение - страшное оружие и ствол его вечно будет упираться тебе в подбородок, пока ты не нажмёшь на курок.
Я спустил курок, когда моя левая рука не смогла удержать стакан. Я его поднял, а он выпал из ослабевшей руки. Запрос в поисковике выдал ряд заболеваний, из которых мне подошли инфаркт миокарда и инсульт. Сердце или мозг? Я стал прислушиваться к своему организму и ощутил жар. Руки вспотели, сердце отбивало какой-то странный ритм, во рту пересохло, я ведь так и не попил, когда разбил стакан с водой. Так сердце или мозг? Зрение ухудшилось, на глаза что-то давило. Это был определённо инсульт. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. У меня закружилась голова, в глазах начало темнеть, а к горлу подступила тошнота. Надо было вызывать скорую.
Клик-клак, осечка. Обследование ничего не показало. Я был здоров. Слабость в руке была вызвана защемлением шейного нерва. Ладно, не защемление, я просто мышцу неудачно потянул.
Наше тело очень странный механизм. Мы не замечаем и даже не подозреваем о наличии некоторых деталей, пока они сами не дадут о себе знать. Ипохондрик, как никто другой может проникнуть в таинства работы этого механизма. И надругаться над ним.
Когда у меня начала саднить десна, я увидел в зеркале оголившейся клык. Мясо на четвёртом зубе упало вниз на полсантиметра. Я снова ощутил холод металлического ствола на подбородке. Клик-клак. Передо мной новый элемент механизма – зубы и дёсны. Оголение шеек зубов. Повышенная чувствительность, - на глаза навернулись слёзы, когда я поскоблил голый участок зуба. Всё сходится. У меня пародонтоз. Удивительно, как ипохондрики отважно выбирают самый крупный калибр, - не пародонтит, а именно пародонтоз, - чтобы сразу и наверняка. Фотографии с примерами запущенного пародонтоза, где дёсен почти не осталось и зубы из-за этого кажутся очень длинными, заставляли пристально рассматривать себя в зеркале. Коренные наклонились во внутрь и давят на передние. Третий зуб слишком сильно трётся об нижний при укусе. На шестом верхнем язык нащупал странный нарост, мешающий жевать. Теперь мой прикус казался не правильным. Я не мог нормально питаться - лишнее давление на зубы расшатывало их еще сильнее. Это были уже не мои зубы. Словно вставная челюсть, я не мог привыкнуть к ним и постоянно отрабатывал прикус. Дёсны стали зудеть после какой-то мази. Я стал носить с собой зубочистки, которыми удобно чесать воспаления. Когда я оказался в стоматологическом кресле, доктор заявил, что уже давно не видел таких прекрасных зубов. Есть небольшая рецессия десны, которая решается пломбированием.
Клик-клак. Жизнь продолжается. В обойме еще много патронов.
Пожалуй, мой лучший рассказ за который мне не стыдно.
Это я вообще к чему? К тому, что в Корее я не нашёл зубную пасту для моих чувствительных зубов (да-да, то, что я описал выше не придумано, так всё и было) и теперь приходится постоянно напрягать знакомых, которые летят сюда, чтобы прихватили моей пасты.