«В действительности всё не так, как на самом деле»
Станислав Ежи Лец
“Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.”
Новый завет
Холодное октябрьское солнце освещало группу японцев-экскурсантов, казавшихся детьми на фоне нависающего петропавловского бастиона и нескладного экскурсовода в костюме Петра Первого.
-…крепость на Заячьем острове строилась как северный форпост будущей Российской империи. Западная башня была центральной частью укрепления и...кх, кх...
Худой и очень высокий, за два метра, император Петр закашлялся, сглотнул и подернул плечами, поправляя кургузый заношенный камзол. Неровно приклеенные усы и сбитая набок треуголка придавали образу императора какую-то печальную, прощальную лихость.
- Любопытно, что эту крепость в течение трех веков никто и никогда так и не попытался штурмовать. Если, конечно, не считать регулярных наводнений…
Император вздохнул некстати и дежурно кивнул в сторону воды. Косо висящий на лиловой перевязи динамик транслятора вторил Петру по-японски. Японцы-экскурсанты без интереса посмотрели на покрытые недавней плесенью стены крепости и снова перевели взгляд на Петра. Нечеловеческий рост самодержца, кажется, занимал их больше, чем все бастионы Петропавловской крепости.
Мимо продефилировала группа китайцев, предводительствуемая другим Петром, ростом пониже. Петр первый строго кивнул коллеге и тяжело двинулся дальше вдоль крепостной стены, увлекая за собой японцев. Тяжелое похмелье, преследовавшее Калямбу с раннего утра, придавало знакомому маршруту какую-то тревожную новизну и сложность. Со стороны казалось, что император совсем недавно обрел свое длинное тело и еще не научился им пользоваться.
-…Слева от нас западный бастион. Изначально на его месте был земляной вал, опоясывавший остров…
Экскурсия остановилась у металлической плашки, укрепленной на гранитной стене. На блестящем прямоугольнике были прочерчены горизонтальные линии, отмечающие уровень воды во время крупных петербургских наводнений. 1824, 1924, 2024... Японцы курлыкали негромко, обсуждая странное место и странных людей.
Царственный гид развернулся к экскурсантам, обозначая новый этап рассказа, вскинул руку, привлекая к себе внимание, и вдруг замер, забыв сказать то, что собирался – приклеенные усы поползли вверх, похмельный взгляд, зацепившийся за что-то неожиданное, расцвел.
- Барков! Саня!
Император замахал поднятой рукой. Транслятор после паузы курлыкнул «БарковСаня» с японским акцентом. Японцы дружно повернули любопытные головы.
Невысокий человек в криво сидящем ватном пальто шел вдоль воды. Из швов пальто лезли клочья желтоватой начинки. Вскинутый на спину набитый мусорный пакет делал Баркова похожим на Деда Мороза. С концентрацией грибника он изучал мокрый песок под ногами, не замечая, кажется, больше ничего.
Петр Первый, придерживая мегафон-переводчик, в несколько неровных радостных прыжков догнал бомжа и развернул его резким движением к себе.
-Сашка!
Барков неторопливо обернулся. Каким-то чудом бомжу удалось посмотреть на императора сверху вниз, не прикладывая к этому видимых усилий. Петр растерянно опустил раскинутые для объятий руки. Глаза бомжа походили на бойницы в светло-серую пустоту черепа. Прозрачные, не заполненные взглядом, они очевидно обнаруживали безумие владельца.
Маскарадный Петр с трудом вырвал взгляд из пустых колодцев чужих глазниц. Было видно, что он испугался. Отступил, бормоча невнятицу.
- Нет...я, видимо... прошу прости... те...
Бомж, между тем, не глядя запутив руку в пакет, протянул императору неумело вырезанного из дерева зайца, неровно задутого медной краской из баллончика.
Калямба благоговейно взял в руки медного зайца. На глаза у него навернулись слезы, он медленно поднес к лицу деревянную фигурку, благоговейно оглядел, обнюхал и неожиданно лизнул.
Японцы с уважением с уважением смотрели на сходящего с ума великана. Баркова рядом с ним уже не было.
Продолжение следует