В этом году пройдёт, на мой скромный взгляд, самый лучший из «Пикников Афиши» за всю историю: как сообщили организаторы, там выступят одни из самых интересных поп-артистов 1990-х (Belle & Sebastian) и 2000-х (Arcade Fire), нескучно продолжающие карьеры и в 2010-е. Саму же нынешнюю декаду среди хедлайнеров представят австралийцы King Gizzard & the Lizard Wizard — и именно это делает фестиваль по-настоящему интересным.
Когда для поколения миллениалов уже назначили немало пророков в жанре хип-хопа, как-то даже странно говорить о важности и значимости всего лишь рок-группы. Однако внезапно взлетевшие на рок-Олимп King Gizzard оставляют надежду не только на то, что парни с гитарами останутся по-прежнему нужны публику, но и на то, что в рамках утратившего актуальность жанра ещё можно сказать новое слово.
Широко известными сделал австралийцев альбом Nonagon Infinity, который вышел в 2016-м. Что мы там слышим? Тяжёлый психоделический рок со скоростным монотонным битом песни, песни, построенные на коротких простеньких риффах — кого этим удивить? Но на этом альбоме бросаются в глаза несколько важных черт, выделяющие King Gizzard на фоне большинства инди-музыкантов.
Во-первых, Nonagon Infinity — это концепт-альбом в структурном плане: песни сыграны в одном и том же ритме, что позволяет им перетекать друг в друга практически незаметно. Нет, идея не нова, но редко встретишь пластинки, на которых треки так старательно подогнаны друг к другу. К тому же, здесь замысел идёт немного дальше: заявленная в названии «девятиугольная бесконечность» — это закольцованность 9 песен. Если слушать альбом на репите, можно упустить момент, когда последний трек перетечёт в первый. Словом, альбом буквально рассчитан на бесконечное прослушивание.
Во-вторых, King Gizzard & the Lizard Wizard характеризует невероятная насыщенность их работ музыкальными событиями. Да, их песни по большей части монотонны и просты, но они используют время и пространство в высшей степени экономны. Буквально каждую пару тактов происходит новое развитие мелодии или вступает какой-нибудь новый инструмент. При всей хитовости и кажущейся простоте преимущество King Gizzard над абсолютным большинством рок-музыкантов состоит именно в этом: их песни интересно дослушивать до конца. Если там и используется традиционная структура «припев-куплет», мы можем быть уверены, что во втором куплете будет совсем иная звукова атмосфера, чем в первом. Псевдо-боссанова может легко обернуться псевдо-металлом — и это будет звучать органично.
Из коллег King Gizzard логичнее всего сопоставить с земляками — значительно более мягкими и электронными Tame Impala. В конце 2000-х они начали мастерить многослойную, перегруженную, сугубо студийную психоделию а ля Sgt. Pepper, которая неожиданно вновь оказалась востребованной. В 2016-м мне довелось видеть Tame Impala вживую на барселонском фестивале Primavera, который ставил их название на самый верх своих афиш. Народу было — не протолкнуться! Во время затейливого проигрыша в песне Elephant, который наизусть пела британско-каталонская толпа, я подумал, что согласен на такую версию популярной музыки для моего поколения — жаль, Nonagon Infinity я тогда ещё не послушал.
Тут стоит заметить, что если многослойность и сложносочинённость Tame Impala достигается за счёт кропотливой студийной работы, то King Gizzard явно тратят большую часть энергии на репетиции. В группе играет семь музыкантов (три гитариста, басист, два барабанщика и клавишник), что позволяет их лидеру Стю Маккензи руководить ими практически как оркестром. На альбомах King Gizzard просто нет пустых мест: как на босховских картинах, в каждый уголок музыкального пространства вписана какая-нибудь симпатичная деталь.
Многоголовый пернатый монстр из клипа People-Vultures идеально описывает modus operandi коллектива:
А ведь начиналось всё весьма бесхитростно: компания друзей собиралась джемить вместе — без особых планов, пока их не попросили сыграть на какой-то вечеринке. В итоге они начали записываться и в 2012-м выпустили дебютный альбом довольно обычного гаражного рока в духе ретро-групп типа Black Lips.
У знатоков музыки такие артисты чаще вызывают зевоту, чем интерес. Но для King Gizzard мейнстримовый релиз стал только отправной точкой — уже следующая запись была концептуальной. Пластинка Eyes Like the Sky имитирует музыку из спагетти-вестернов и по сути является аудиокнигой о бандитах и индейцах Дикого Запада, который начитал отец клавишника Амброуза Кенни-Смита — звезда австралийского блюза и кантри Бродерик Смит.
После этого группа вплотную засела за штампование альбомов в разных вариациях своего стиля — и взяла на этом поприще скорость, достойную 1960-х. За 2013-2016 годы они выпустили шесть альбомов. На них они показали, как могут играть мягкую фолковую психоделию и джаз-рок, сочинять попсовые баллады и концептуальные альбомы. Особенно стоит отметить Quarters — суперсимметричный диск, состоящий из четырёх песен, каждая из которых длится 10 минут и 10 секунд.
А потом вышла лента Мёбиуса под названием Nonagon Infinity. Вот что писал о прорывном альбоме Pitchfork (перевод весьма вольный): «Группа обрела большую механистическую точность и зловещую металлическую силу, что дополнительно укрепляет создаваемую текстами песен вселенную роботов, монстров и спрятанных измерений в духе сайфай-мультсериалов 1970-х. Иронично, что альбом, являющий собой алтарь рок-коллекционера в миниатюре, функционирует по принципам клубного диджей-сета, где разные мелодические мотивы переплетаются, будучи (по большей части) заперты в бешеном реактивном ритме».
Казалось бы, после такого шага вперёд можно было бы почивать на лаврах пару лет, благо в Австралии вокруг коллектива уже сформировался целый культ. Да и материала для восторгов по поводу самих себя накопилось достаточно (скажем, для того, чтобы сделать самопародийный ютюб-канал King Gizzard and the Shitpost Wizard).
Но не таков коллектив, ведомый Стю Маккензи — чтобы понять уровень его персонального энтузиазма, достаточно факта, что 27-летний музыкант намерен каждый год до конца жизни осваивать новый музыкальный инструмент. Подумать только, из чего могут состоять альбомы King Gizzard лет через десять!
В 2017-м группа выдала концентрированный заряд собственного энтузиазма, выпустив пять альбомов подряд. Чем-то это напоминает похожий марафон Джона Фрушанте в 2004-м, но King Gizzard определённо взяли какую-то новую высоту в продуктивности — и разнообразии этой продуктивности. Начали они год с альбома Flying Microtonal Banana; на нём они использовали микротональные настройки, похожие на те, что используются в традиционной музыке Турции. Собственно, многие песни были написаны с оглядкой на классику анатолийской этники — и это без шуток стало новым словом в западной рок музыке.
(Вот, скажем, один турок разбирает связь песни Sleep Drifter с турецким первоисточником; ваш покорный слуга обратил внимание и на её сходство с песней Utan Utan королевы турецкой психоделии Сельды Бакджан — и это не плагиат, а весьма изящное переосмысление)
Потом был тяжёлый стоунеровый альбом Murder of the Universe — ещё одна «аудитокнига», рассказывающая специфическую версию мифа о Пигмалионе. В ней киборг Хан-Тюми конструирует киборга, производящего рвоту (единственная задача, на выполнение которой киборги были не способны). Хан-Тюми влюбляется в своё создание и пытается слиться с ним воедино, но в результате его ошибки производство рвоты выходит из-под контроля, заполняя всю вселенную, словно сорокинское «Голубое сало» в конце одноимённой книги. Неплохой пример тематических предпочтений King Gizzard.
Следующий альбом был совершенно неожиданным на этом фоне — ориентируясь на этно-джаз в понимании Майлза Дэвиса и Мулату Астатке, они записали диск Sketches of Brunswick East вместе с небезынтересными лос-анджелесскими джазменами Mild High Club.
В конце 2017-го вышли два альбома — мягкий и слегка игрушечный Gumboot Soup и, на мой взгляд, куда более любопытный Polygondwanaland, на котором они вжарили отборного прогрессив-рока. Альбом построен на сложных геометрических ритмах, которые резонируют с темой времени (что особенно заметно по песне с говорящим названием Horology). Венцом альбомной серии я бы назвал эпическую проговую песню Crumbling Castle, которая соединила в себе все фишки и стили, отличающие группу: в одной песне вы услышите анатолийские мотивы, мягкую психоделию, моторхэдовский угар и, наконец, тяжеленную, почти дэт-металлическую концовку.
Резюмируя, King Gizzard & the Lizard wizard — это одна из самых плодовитых и старательных рок-групп наших дней. Смысла этой плодовитости придаёт разнообразие стилей и источников вдохновения, к тому же почти каждую музыкальную идею они реализуют до конца, балуясь гротескной пышностью. Пропускать их московский концерт не рекомендуется — а совсем уж строго запрещается пропускать их музыку мимо ушей.
