Однажды в самом начале двухтысячных мне довелось чуть больше года проработать на кафедре иностранных языков факультета специальной разведки Новосибирского военного института. Не знаю точно, как дела там обстоят сейчас, но в то время там работали замечательные личности, матерые воины еще старой советской закалки со знанием персидского, китайского и прочих языков наших закоренелых "партнеров". Прежде чем осесть в мирной тиши преподавательских кабинетов, мои умудренные жизнью коллеги принимали самое непосредственное участие во многих заварушках, которые то и дело то тут то там закипали на горячих фронтах Холодной войны. Помнится, тогда в ходу была даже такая шутка про советское правительство, которое с трибуны ООН громко возмущалось тем, что американские империалисты грубо вмешиваются во внутренние дела СССР по всему миру. Но я далеко ходить не буду, а расскажу лишь про один маленький, но ослепительно яркий эпизод той, увы, проигранной нами войны, который произошел с подполковником, назовем его Андрей Андреевич, на берегах родины воинственных викингов. И да поможет мне в этом Святой Ансгарий.
Начну немного издалека. Думаю, что все те, кто родился в благословенные времена застоя и дружбы народов, населяющих пятнадцать советских республик, хорошо должны помнить, как многие из нас, затаив дыхание, настраивали свои допотопные радиоприемники, чтобы услышать голоса вражеской пропаганды. Возможно, кто-то предпочитал слушать передачу «Голос Америки», но в нашем Новосибирском Академгородке этот голос свободы напоминал скорее жалкий кашляющий шепот заядлого курильщика. Глушили его у нас довольно качественно, и разобрать то, о чем буржуины там врали, было решительно невозможно, во всяком случае на моем транзисторе. Зато «Радио Швеции» ловилось прекрасно, и я этим регулярно пользовался.
Не знаю даже, зачем я это делал. Мне было в ту пору лет пятнадцать, и в политике я ничего не соображал и, главное, она меня в ту пору абсолютно не интересовала. Но передачи шведского радио манили меня какой-то дразнящей тайной. Я уже знал, что слушать враждебную пропаганду в нашей стране строго запрещено, но это-то как раз только пробуждало мой интерес. Передача шведского радио начиналась в 19:00 местного времени и продолжалась от силы минут пятнадцать. Потом ее то ли глушили, то ли она сама по себе была такая короткая, но все ограничивалось выпуском международных новостей .
Я хорошо помню грубоватый и холодный голос дикторши с заметным акцентом, но ничего не помню о содержании самих передач, кроме одной вечной темы - советские подводные лодки, грубо вторгшиеся в территориальные воды Швеции. Сейчас мне даже кажется, что ни о чем другом эта дикторша больше не говорила. Ее интересовали только эти наши загадочные подводные лодки. Я тогда в них просто влюбился. Как заядлый болельщик, я жадно ловил всю информацию, которой щедро делилась со мной эта комментаторша о перипетиях борьбы с ними шведских властей, и, конечно, горячо болел за наших.
Потом разразилась «Перестройка», произошел развал Советского Союза, который я застал, вернувшись со срочной службы. Все запреты были сняты, границы распахнулись, и я бы, наверное, уже больше никогда и не вспомнил о передаче "Радио Швеции", если бы многие годы спустя случайно не столкнулся с человеком, который был непосредственным виновником моих тогдашних бдений у дешевого радиоприемника, которые я конспиративно проводил в полной тайне от моих родителей.
Одним из моих новых коллег на кафедре иностранных языков стал подполковник Андрей Андреевич, который, как оказалось, служил на одной из тех самых советских подводных лодок, за которыми безуспешно охотилась вся шведская рать, и за которые я в детстве так горячо болел. Собственно, из за этой службы он и был вынужден пойти преподавать, так как схватил сильное воспаление легких в ледяной воде Балтийского моря... Но обо всем по порядку.
Точно сказать не берусь, но уверен, что в любой уважающей себя армии мира отрабатывается высадка диверсантов с подводной лодки на побережье потенциального противника. Вероятно, в условиях Холодной войны этим занимались все серьезные державы. При этом я не помню, чтобы хоть кто-то закатывал на эту тему непрекращающиеся годами истерики за исключением маленькой и никому особо не нужной Швеция. И проблема, похоже, тут была чисто меркантильная: шведских военных, страдающих от скуки и безденежья, внезапно осенило, как разом решить обе эти проблемы – всего-то на всего нужно раздуть на весь мир дикую истерику, что наглые советские подлодки кишат хищными стаями возле их побережья и угрожают покою и благополучию мирного королевства. Понятно, что для отражения такой преступной агрессии коммунистической Империи Зла необходимы большие ресурсы и повышенное финансирование. Короче, как говорится, ничего личного, просто ребята решили таким вот незамысловатым образом зашибить побольше бабла. Шведские СМИ, полагаю, были просто счастливы. Ни одна жаренная утка не могла сравниться с этой волнующей темой: Королевство в опасности! Демократия под угрозой. Граждане, не заплывайте за буйки!
Полился непрерывный поток оскорблений и обвинений на советское правительство и ВМФ. Результат, конечно, как и с сегодняшними санкциями был совсем противоположный тому, на который все это рассчитывалось. Да, деньги шведские вояки, безусловно, заработали. Но знай они тогда, какую цену им в итоге за это придется заплатить, подозреваю, они бы еще тысячу раз подумали, прежде чем обливать нас помоями со всех мировых трибун и страниц своей прессы.
Насколько я понял, наши публично лишь отмахивались от всего этого дерьма, но втихушку решили воспользоваться ситуацией на полную катушку. В условиях чрезвычайно близких к боевым при активном противолодочном противодействии Советский ВМФ стал отрабатывать кое-какие технические новинки и улучшать навыки заброски диверсантов на родину Карлсона в особом порядке. Просто так в безлунные ночи прокрадываться на вражеский пустынный берег было политически неправильно, поэтому стандартный международный регламент предусматривал здесь следующий порядок. Сначала одна группа диверсантов высаживается на берегу и делает в тайнике закладку. Потом другая диверсионная группа с берега или тоже с моря должна разыскать в условленном месте тайник и в целости и сохранности забрать эту самую шпионскую закладку.
В целом, обычная рутина. Ничего интересного. Но вся изюминка крылась в этих самых закладках. Наш подводный спецназ в силу особого расположения к "партнерам" в качестве закладок, не долго думая, стал использовать кто на что горазд. Иногда это были использованные презервативы, иногда недопитая бутылка русской водки, старые рваные трусы, женские лифчики и т.п. Причем каждая закладка тщательно документировалась и полная опись заложенного и добытого имущества под грифом "Совершенно секретно" уходила в качестве отчета в штаб ВМФ. Фантазия морского спецназа здесь не знала никакого предела, поэтому в штабах часто после получения спецпочты раздавался гомерический хохот. По неофициальным каналам шведы об этом в конце концов узнали и пришли в ярость. После периодов долгого затишья, которые возникали, после перевербовки викингов и проваленной в пух и прах Полтавской баталии у них появилась наконец-то новая национальная идея - поймать советскую подводную лодку. Любой ценой.
Мой Андрей Андреич, как я уже упоминал, в то время служил в подводном спецназе и однажды его маленький, но дружный отряд подводных диверсантов получил задание забрать в одном укромном местечке на гостеприимном шведском берегу закладку, которую оставила там предыдущая группа.
Как обычно наша боевая субмарина спокойно миновала все расставленные ловушки и подошла в исходную точку, откуда Андрей Андреевич с парой своих коллег по работе в акваланге поплыл к берегу забирать заложенную на берегу закладку. Возле берега отряд разделился. Коллеги Андрей Андреевича поплыли в разные стороны осуществлять прикрытие с берега, а ему предстояло найти тайник и забрать его содержимое. И тут с ним случился совершенно дурацкий казус. Подплыв к берегу он обнаружил, что именно в этом месте бурно отдыхала пресловутая шведская семья – два мужика и их баба. Инструкция в таких случаях предельно простая – забрать закладку и не выдать себя. Сначала он просто ждал в воде, надеясь, что они удовлетворят свою похоть и куда-нибудь, наконец, отчалят. Но прошел час, а они все никак не могли угомониться. А Балтийское море это все-таки вам не теплый бассейн. По большому счету ему можно было просто перерезать всех этих извращенцев и никто бы ему за это потом плохого слова не сказал. Но, говорит, у него рука не поднялась. Все-таки все мы выросли на книжках про Малыша и добряка Карлсона…
Осознав, что эта оргия не кончится до самого утра, он сделал вот что. Вылез в другом месте, разделся догола схватил в одну руку первую попавшуюся корягу, а в другую большую каменюку и внезапно в близком и понятном западному обывателю образе обкурившегося наркотой хиппи, дико вопя, появился перед этой охреневшей компанией. Мужиков он отключил за секунду, а бабу бить не стал. Очень красивая, говорит, была девка; стройная, с длинными белокурыми волосами, грудастая и длинноногая. А он замерз в воде как собака. И костер, ведь, не разведешь, чтобы согреться. Обратно к родной подлодке в таком состоянии можно и не доплыть, а задание Родины и любимой коммунистической Партии выполнить нужно…
И вот на глазах впавшей в полный ступор шведки Андрей Андреич достает закладку и азартно в ней роется. И все его самые лучшие и прекрасные ожидания полностью оправдываются! Земляки морпехи как всегда не подкачали и оставили в ней наряду с пачкой беломора знаменитое резиновое изделие номер два. И не подумайте, что это был противогаз. Он радостно взвыл и, не теряя времени, начал укреплять пошатнувшийся из за безответственных политиков авторитет Советско-шведской дружбы и налаживать добрососедские партнерские отношения. Говорит, вроде, получилось неплохо и обе стороны в итоге остались довольны. Если бы не развывшаяся впоследствии из-за сильного переохлаждения пневмония, еще бы раз потом бы сплавал…
Вот такая вот история про подводную лодку. Хотите верьте, хотите нет.