И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем.
И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас.
Вдали же от них паслось большое стадо свиней.
И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней.
И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде.
Пастухи же побежали и, придя в город, рассказали обо всем, и о том, что было с бесноватыми.
И вот, весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их.
Когда мы сравниваем Матфея 8:28 с Марка 5:2 и Лука 8:27, то видим одно большое отличие: Марк и Лука говорят об одном бесноватом, в то время как Матфей говорит о двух. И это не единственное место, когда Матфей отличается числом. В Матфея 9:27, которое может быть параллельно с Марка 8:22-23, присутствуют двое слепых, в Матфея 20:30 также говорится о двух слепых, хотя в Марка 10:46 имеется только один, чьё имя Вартимей, и в Матфея 21:1-11 говорится о двух животных, приведённых к Иисусу. Что нам делать с Матфеевскими дуплетами? Мы разберём вопрос о двух животных в следующей главе, здесь же коснёмся только проблемы двух исцелённых людей.
Есть несколько объяснений. Во-первых, вполне возможно, что было два человека в каждом случае и что Марк указал только на одного. На примере Марка 10:46, хотя могло быть указано имя только одного из них или возможно только один из них последовал за Иисусом, не понятно, почему Марк выделил только одного человека. Разве это не более пугающе или более опасно и потому более значимо, когда бесноватых двое, а не один? Трудно понять, почему же Марк (и Лука, который, конечно же, никогда не читал Матфея, а только скопировал Марка), полностью отличается без всякого на то мотива.
Во-вторых, некоторые учёные предполагают, что просто природа историй чудес склонна к преувеличению. Это объяснение слишком простое. Если бы истории просто преувеличивались, то почему количество всегда два? Почему бы в некоторых историях не сделать два, а в других три, а то и пять или шесть? Это объяснение не даёт целостного понимания. Если бы это было так, то не было бы аналогии между этими историями и двумя животными при триумфальном въезде.
В-третьих, другие учёные выдвигают мнение, что Матфей преднамеренно увеличил число до двух из-за теологических моментов. Указывается, что Евангелия не были написаны как биографии, и уж точно не как современные биографии. В современных биографиях мы представляем что-то как фотография персоны, в то время как древних биографиях и более того в Евангелиях, автора представляют интерпретивный портрет персоны. Интерпретивный портрет может представлять короля с двумя премьер министрами из первой части его правления и другого из последней части его правления, даже если эти два человека никогда не встречались и не служили королю в одно и то же время. Мы не должны смущаться от этого, ведь эти люди служили королю (или возможно, каждый из них представляет одну из тем правления короля). Это интерпретивный характер является естественным для древних писцов истории: важны не детали, а представление главного героя так, чтобы его/её природа и характер были очевидны.
Что, тогда, может в случае Матфея? Во-первых, Матфей может указывать, что он исключил историю о бесноватом, которую он нашел у Марка (Марка 1:23-28); он также пропустил одну историю исцеления слепого (Марка 8:22-26, предполагая, что Матфея 9:27 слишком отличается, чтобы быть версией этой истории). С этой точки зрения он играет в «догонялки» и указывает, что Иисус делал подобные вещи более чем один раз. При этом можно спросить, почему же он не довольствовался одним разом? Не было бы этого достаточно показать, что Иисус мог делать такие вещи?
Нам нужно помнить, во-вторых, что это тот самый Матфей, который был осведомлен о законе и в Матфея 18:16 цитирует Второзаконие 19:15 о том, что «устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово». Поэтому каждый из этих отрывков имеет важное исповедание Христа. В Матфея 8:29 это «Сын Божий». В Матфея 9:27-28 и 20:30-31 это «Господь, Сына Давидов». Таким образом, без рассказа двух или более историй он не получил бы подтверждение звания Христа включив более чем одного бесноватого и более, чем одного слепого в соответствующих историях. Хотя это может быть и не наша идея о точном отчёте (потому что мы, в отличи от Матфея, можем просто добавить несколько страниц к книге, чтобы выразить то, что в чём чувствуем необходимость), это определённо подходит к древней концепции, что Матфей выносил суть истины (например, что Иисус исцелил больше чем одного бесноватого и что многие из них подтверждали, что Он Сын Божий) в том, как он изображал свою картину. [Для дальнейшего изучения см. Donald A. Hanger «Matthew 1-13», World Biblical Commentary 33A (Dallas: Word, 1993), p. 227].
Даже если кто-то изберёт принять позицию, что легче поверить, что Марк исключил одного из персон в каждом случае (мы никогда не узнаем точно, что этого не было в этом случае), объяснение выше будет определенным фактором почему Матфей посчитал, что два так важны и Марк, в следствии его недостатка беспокойства о законе, не считал что это важно.
Hard Sayings of the Bible
